Покровский Н. Н

Проблеме возникновения и становления православия в Сибири среди русского населения в публикациях как дореволюционных, так и авторов нашего времени уделяется значительное внимание. Сложилось даже такое понятие, как «историки сибирской церкви», к которым принадлежат имена Н. А. Абрамова, А. И. Сулоцкого и др. В начале XX столетия в «Тобольских губернских ведомостях» публикуются работы Н. Бирюкова, посвященные истории тобольской семинарии. Под редакцией Н. С. Половинкина выходят сборники «Религия и церковь в Сибири», где рассматриваются вопросы становления православия в Сибири. Однако следует заметить, что если дореволюционные авторы в большинстве своем давали позитивную оценку деятельности православной церкви, то исследователи советского периода (придерживающиеся в основном атеистических воззрений) наряду с объективными оценками характеризовали этот сложный процесс, исходя из общепринятого в то время лозунга: «Религия — опиум для народа».

Между тем не рассмотрен аспект освоения Сибири в духовном плане в период с конца второй половины XVI и по XVII веков, когда православие делало лишь первые шаги на только что заселенной русскими переселенцами территории. Многие факты говорят о том, что процесс освоения Сибири в духовном плане шел неоднозначно. Примеры тому — послания первых сибирских архиепископов к царю и патриарху, приведенные в работах П. Н. Буцинского. Мировоззренческие взгляды человека рассматриваемого периода довольно подробно разбираются в работах Б. А. Успенского и Ю. М. Лотмана, где они в частности дают характеристику православного антиповедения при смене русским человеком местожительства или во время путешествия.

Зададимся вопросом: что значило для русского православного человека переселиться на новое место жительства? Это не только физическое его перемещение в пространстве, но и перенос всех тех традиций, обычаев и верований, иначе говоря, мировоззренческих представлений, которые были для него свойственны в тот или иной период. На новом месте православный человек должен был не только заботиться о своем пропитании, безопасности, но и исправлять духовные потребности, то есть молиться, исповедоваться, причащаться и т. п. Этим объясняется наличие походных часовен в военных отрядах, а также присутствие священников во время походов русских полков. Широко известны факты строительства на месте закладки будущего острога так называемых церквей-однодневок. Так было в Тюменском, Тобольском, Березовском, Сургутском острогах и пр. То была не только дань традициям, а насущная необходимость, без чего человек той эпохи не мыслил свое пребывание на новом месте даже в течение одного дня.

Мироощущение человека XVI—XVII веков во многом отличалось от современного, и судить о нем мы можем лишь на основании источников того периода. Б. А. Успенский в работе «Дуалистический характер русской средневековой культуры» достаточно убедительно показывает, что русский православный человек воспринимал те или иные земли как «чистые» и «нечистые», то есть праведные и грешные. Исходя из этого, Ю. М. Лотман выдвинул предположение, что для верующего человека «движение в географическом пространстве становится перемещением по вертикальной шкале религиозно-нравственных ценностей, верхняя ступень которых находится на небе, а нижняя — в аду» . При этом рай и ад также мыслятся в пределах географического пространства, то есть их можно реально посетить. Б. А. Успенский отмечает, что «проникновение человека в ад или рай в средневековой литературе всегда мыслилось как путешествие, перемещение в географическом пространстве. География, таким образом, представлялась как разновидность этического знания» .

Еще в XIV веке в описании путешествия новгородских мореплавателей сообщается, как они во время своих скитаний видели «ад», а затем попали на остров, который оказался «раем». В 1648 г. сибирские крестьяне собирались спуститься вниз по р. Оби, заявив, что «они поедут к Солнцевой матери» . Подтверждение этому находим и в «Летописи Московской» за 1613 г., где сообщается:

«Русские, особливо знатного рода, согласятся скорее уморить, нежели отправить своих детей в чужие земли. Они думают, что одна Россия есть государство христианское; что в других странах обитают люди поганые, некрещеные, не верующие в истинного Бога; что их дети навсегда погубят свою душу, если умрут на чужбине между неверными, и только тот придет прямо в рай, кто скончает свою жизнь на родине» .

Сама Россия (Русь, Московское государство) воспринималась традиционно русским населением как «святая» (не считая Святой Земли), то есть все остальные страны были «нечистыми», а следовательно, все побывавшие в иноверческих странах впадали в грех, оскверняли себя. На исповеди священник обязательно задавал вопрос: «В татарах или латынях в полону, или своею волею не бывал ли еси?» . И в случае положительного ответа накладывалась епитимья. Во времена Петра жены молодых людей, которых отправляли за море, облачались в траур. При этом вовсе неважно было, в какую землю попадал путешественник или пленник — в западную или восточную, все они считались «нечистыми» по представлениям православного человека.

Первым этапом проникновения православия в Сибирь, на наш взгляд, стал поход дружины Ермака и последовавшее затем строительство первых сибирских городов. Летописец, говоря о походе Ермака в Сибирь и появлении там христианства, называл «костелами» мусульманские мечети:

«И посла их Бог очистити место, где быти святыне, и победити бусурманского царя Кучюма, и разорити богомерзкие и нечестивые их капища и костелы… И от казаков поставишася грады и святыя Божия церкви воздвигошася и благочестие просияша. Отпаде вся бесовская служба и костелы, и требища идольская вся разорися и сокрушися и боговидение всадися…» .

Здесь мы видим прямое указание летописца на главную цель похода — очищение сибирской земли от «богомерзостей». И нет речи о расширении Руси и присоединении к ней территории соседнего государства. О «прирастании России Сибирью» будет заявлено много позже. Летописец же воспринимает деяние дружины Ермака именно как подготовку сибирской земли к приходу туда православия. Следовательно, деяния дружины Ермака необходимо воспринимать не только как подвиг воинский, но и духовный, нравственный.

В летописях, описывающих этот поход, имеются слабые намеки на присутствие в войске монахов, священников, походной часовни и пр. Неясен вопрос конфессиональной ориентации шедших вместе с казаками выходцев из «литвы», «немцев» и «татар», но, надо полагать, что в большинстве своем участниками похода являлись православные христиане, для которых Сибирь традиционно была землей «басурманской», «нечистой». Зато имеются прямые указания, что для решающей битвы при Чевашском мысе Ермак, специально выждав время, избрал день святого Дмитрия Солунского — небесного покровителя православного воинства, который в дальнейшем стал и покровителем всей Сибири. Позже С. У. Ремезовым были заложены известные Дмитриевские ворота, а в XIX веке учреждено одноименное православное епархиальное братство. Таким образом, говоря о первом этапе освоения Сибири, мы должны рассматривать процесс ее присоединения и с позиций духовно-нравственных, ориентироваться на моральные ценности, свойственные человеку той эпохи.

Ко второму этапу выше названного процесса можно отнести учреждение Сибирской епархии с размещением архиерейской кафедры в Тобольске и назначение на нее (8 сентября 1620 г.) первого архиепископа — Киприана (Старорусенина). Этому предшествовало открытие во вновь основанных сибирских городах православных храмов и монастырей при их подчинении в разное время епископам Казанской, Ростовской или Вологодской епархий. Как писал П. А. Словцов:

«Политическое возобладание русскими Сибирью равномерно совершалось и в христианском разуме, через сооружение часовен, церквей, монастырей и соборных храмов. Общее правило тогдашних русских: где зимовье ясачное, там и крест или впоследствии часовня» .

Первому сибирскому архиепископу было предписано «достойно пасти словесное стадо», заботиться о чистоте нравов, обращать ко Христу магометан и идолопоклонников, и «да проповедь слова Божия растет и множится».

10 января 1621 г. обоз сибирского владыки выехал из Москвы и в первый сибирский город, Верхотурье, прибыл лишь 12 марта, где вынужден был оставаться более двух с половиной месяцев. Столь длительное путешествие объясняется отнюдь не трудностями пути, а иными причинами, которые преосвященный подробно изложил в своем письме к патриарху. Дело в том, что священнослужители, направленные с ним «по государеву указу, а не по доброй воле», числом 59 человек, едва ли не все или отказались ехать в Сибирь или разбежались в пути: «попы ехали все по сторонам, своим произволом, как кто хотел, для самовольства и пьянства». Когда же церковнослужителей собрали и направили к дожидавшемуся их владыке, то, «как съехались они в Верхотурье, то подняли шум и слезы и вопли с женами и детьми и говорили — Бог судит их разлучника, кто разлучил их с домами, родом и племенем, да и едучи с Верхотурья по всем сибирским городам и в Тобольске тех своих речей не переменили … говорили непригожие слова про патриарха, а мне бесчестие многое учинили…» . В результате в Тобольск преосвященный прибыл лишь 19 июня. Здесь он нашел среди вверенной ему паствы «великое нестроение», которое заключалось в том, что многие русские люди ходят без крестов, едят «всякую скверну» вместе с инородцами, живут «не по закону» с калмыцкими, татарскими и вогульскими женами, кровосмесничают — женятся на сестрах двоюродных и родных, на дочерях своих, «блудом посягают» на своих матерей и дочерей, закладывают жен на сроки, а те люди, у которых они бывают в закладе, живут с ними и «блуд творят беззазорно» до тех пор, пока мужья их обратно не выкупят. К тому же архиепископу стали поступать многочисленные жалобы от сибиряков, в которых они жаловались на отсутствие в их селениях церквей; у других же они и были построены, но стояли «без пения» из-за отсутствия священников; практически повсеместно отсутствовали духовные книги, колокола и пр. Письма обычно заканчивались тем, что младенцы умирают без крещения, взрослые — без покаяния, что некому хоронить, венчать и т. п.

На наш взгляд подобное положение сложилось в Сибири не столько из-за распущенности местного населения и отсутствия твердых моральных устоев, сколько по причине своеобразного стереотипа поведения в стране, не освященной «благодатью Божией». Очень наглядно свое мироощущение во время пребывания в иноверческих странах передает известный купец и путешественник Афанасий Никитин. В его сочинении, известном как «Хождение за три моря», подробно разбирается духовная сторона жизни православного человека, оказавшегося на чужбине. Описываемые им особенности поведения имеют как бы перевернутый характер, т. е. относятся к плану антиповедения (см. Успенский. Избранные труды. Т. 1, С. 265). Так молится он на «нечистой» земле на «басурманском» же языке, состоящем из смеси татарского, персидского и арабского, поскольку применение святого церковнославянского языка, на его взгляд, кощунственно; православных постов не соблюдает, не празднует Пасху и других церковных праздников, а живет по законам и обычаям той страны, где находится. При этом сам он остается человеком сугубо православным. «Соответственно, очутившись в месте нечистом, Афанасий Никитин оказывается вынужденным вести себя НЕПРАВИЛЬНО, что выражается как в речевом, так и в обрядовом поведении. Подобно тому, как невозможность последовательно молиться по-церковнославянски может приводить к молитве на «басурманском» языке, так и практическая невозможность соблюдать православные обряды приводит в ряде случаев к соблюдению «басурманских» обрядов; иными словами, в обоих случаях невозможность придерживаться правильного поведения приводит к антиповедению» .

Вызывает недоумение и поведение священнослужителей, прибывших непосредственно с архиепископом Киприаном. Об этом он сообщает патриарху следующее: «… те попы с ним, архиепископом, в соборе в церковных службах быть не хотят и в церкви не служат и его ни в чем не слушают, да кроме того выставляют на него ропот великий и государева денежнаго и хлебнаго жалованья не взяли и живут самовольством». «Не лучше себя вели в Тобольске и разные старцы, певчие дьяки, приказные и дворовые люди, данные Киприану. И на них с самого приезда в Тобольск архиепископ жалуется, что они просятся в Москву и «приходят к нему зоговором с шумом…» А когда Киприан их не отпустил, то «24 генваря 1622 г. во время заутрени келейник, старец Никифор, певчие дьяки четыре человека, приноровя ключ, отомкнули замок у сеней, взломали ящик и вытащили из него денег 90 р., а так же однорядку английского сукна…» Затем, накупив самопалов и пороху и соединившись с другими архиепископскими людьми, побежали из Тобольска на Русь» .

Как объяснить такое поведение церковнослужителей? Подобных случаев всеобщего непослушания владыки в других епархиях на тот период не отмечено. Тут можно выдвинуть множество предположений: оторванность от близких, от привычной среды обитания, суровость климата, неустроенность быта и т. п., — но не нужно сбрасывать со счетов и негативного отношения духовенства к сибирской земле как не освященной Богом, «поганой», иноземной, нехристианской. Со временем положение дел меняется в лучшую сторону, но тому предшествует ряд событий, которые говорят о том, что в понимании православного населения Сибирь становится не просто русской территорией, но на нее распространяется Божие благословление.

«В 1636 г., 25 июля, в Тобольске явилась одной жене пресвятая Богородица с чудотворцем Николаем, повелевая сказать о своем святом явлении архиепископу, воеводам и всем христолюбивым людям, чтоб во имя ее святого, честнаго и славного знамения, которое было в Новгороде, воздвигнули в Тобольском уезде, в селе Абалак, другую церковь подле Преображения церкви» .

Именно это событие, произошедшее через пятьдесят лет после основания первого сибирского города (1586 г.), следует считать третьим этапом духовного освоения Сибири как православной земли. Само знамение верующими людьми было воспринято как покровительство Богородицы над вновь приобретенным краем. (Кроме того, Богородица почитается и как заступница России). В 1642 г. произошло обретение мощей первого сибирского святого — Василия Мангазейского . Хотелось бы подчеркнуть, что это обретение случилось в одном из самых северных пунктов проживания в Сибири русских поселенцев на тот период. В том же году (1642 г.) скончался блаженный Симеон Верхотурский, признанный праведным еще при жизни . Верхотурье — самый западный сибирский город. И, наконец, в 1697 г. скончался старец Далмат (почитающийся как местный святой) . Им был основан на берегу Исети монастырь, носящий его имя — один из самых южных сибирских монастырей.

Таким образом, говоря о распространении православия в Сибири в XVI—XVII веках, мы можем выделить три основных вышеназванных этапа, во время которых общность государственной территории становится и общностью культурной, общерелигиозной. Несомненно, что православная церковь сыграла огромную, если не главнейшую роль в становлении Сибири как части российского государства. Уже в XVIII веке началась активная миссионерская деятельность как на северных, так и на восточных и южных окраинах Сибири, которая привела к окончательному распространению и закреплению православия в крае.

ЛИТЕРАТУРА

1. Успенский Б. А. Избранные труды. Т.I. М., 1994. С. 254.
2. О понятии географического пространства в русских средневековых текстах // Труды по знаковым системам. Вып. II. (УЗ ТГУ. Вып. 181) Тарту, 1965.
3. Успенский Б. А. Указ. соч. С. 265.
4. Чистякова Е. В. Томское восстание 1648 г. // Русское население Поморья и Сибири (период феодализма): Сборник памяти член-корреспондента АН СССР Виктора Ивановича Шункова. М., 1973.
5. Кондрат Буссов Московская хроника: 1564—1613. М.–Л., 1961.
6. Полное собрание русских летописей. Т. XXXVI. СПб.–М., 1841–1989. С. 120.
7. Словцов П. А. Историческое обозрение Сибири. Кн. 1. М., 1836. С. 36.
8. Буцинский П. Н. Открытие Тобольской епархии и первый тобольский архиепископ Киприан. Харьков, 1891. С. 15.
9. Успенский Б. А. Указ. соч. С. 268.
10. Буцинский П. Н. Указ. соч. С. 41, 42.
11. Буцинский П. Н. Сибирские архиепископы: Макарий, Нектарий, Герасим. Харьков, 1891. С. 45.
12. Словарь исторический о русских святых. М. 1991. С. 51; Москва православная. М., 1994. С. 293.
13. История русской церкви. М., 1991. С. 522; Словарь исторический о русских святых. С. 219.
14. Русский биографический словарь. СПб., 1905. С. 41.

Поддержите нас

Ваша финансовая поддержка направляется на оплату хостинга, распознавание текстов и услуги программиста. Кроме того, это хороший сигнал от нашей аудитории, что работа по развитию «Сибирской Заимки» востребована читателями.

23 июня – день важный для сибирской земли. Вся Россия – от западных границ до Владивостока – празднует Собор Сибирских святых. 1984 год. Россия вышла из «брежневского периода», но за окном еще СССР. Однако открытое подавление уже не возможно. Первым признаком будущих перемен является то, что становится возможной подготовка к празднованию 1000-летия Крещения Руси.

И вот, в преддверии этого события, по благословению Патриарха Московского и Всея Руси Пимена, в Церкви устанавливается почитание великих святых Сибири. Со временем в этом списке появились новые имена – тех, кто пострадал за веру в годы гонений. Отдаленные от нас по времени, и близкие к нам, сибирские святые сияют, как яркое созвездие в сонме святых земли Российской.

Вслед за Ермаком

Преподобный Герман Аляскинский

Не будет преувеличением сказать, что освоение русским населением территории Сибири и Дальнего Востока происходило одновременно с распространением на новых землях христианства. Уже в отряде Ермака было три православных священника. По ходу продвижения «войска» на местах зимовок ставились походные церкви. Главным центром христианского просвещения стал Тобольск – «столица» Сибири. Отсюда во все ее концы уходили священники, неся с собой свет евангельского учения.

В Тобольске же возникла и первая в сибирских краях епархия во главе с митрополитом Иоанном (Максимовичем). Сам Петр I доверил ему «пасти» народы Сибири, и выбор царя оказался на редкость удачным. Митрополит Иоанн оказался тем евангельским пастырем, который вынес на своих плечах трудности первых лет, продумывая все детали церковной жизни. Память об его трудах не ушла с водою времени. Празднование Собора Сибирских святых было установлено в день его земной кончины.

И кормить, и окормлять духовно

Преподобный Макарий (Глухарев), миссионер Алтайский

Трудности, с которыми пришлось столкнуться первым священникам на новых землях, были огромными. Богатейший край был мало освоен. Разбойный люд стекался сюда из центральной России непрерывно. Коренное население составляли, в основном, кочевые народы, процветало язычество. Первое время языческие племена опасались священнослужителей-христиан, и порой, возбужденные речами шаманов, срывались с мест, как перелетные птицы. Сколько же нужно было иметь терпения и любви, чтобы не отчаяться, не сложить руки, а попытаться заслужить доверие людей самой жизнью своей!

Преподобный Макарий Алтайский, например, встретил поначалу далеко не дружественный прием со стороны кочевников-телеутов. Человек он был образованный, знавший и Закон Божий, и языки тюркских народов. Однако прошло немало времени, прежде чем телеуты, видя его доброту и сострадательность к беднякам из других племен – татар, калмыков – убедились в том, что он человек не опасный, а достойный уважения и любви, и приняли из его рук святое крещение.

На плечи священнослужителя ложилось тогда множество забот. Еще не твердых в вере людей было опасно предоставлять самих себе. «Первые ростки» христианской веры могли погибнуть под влиянием языческих культов. Но как удержать кочевников поблизости от церкви, чем напитать их? И о. Макарий стал создавать целые поселения для новокрещеных, приобретая все необходимое для оседлого образа жизни: дома, скот, земледельческие орудия и семена зерновых культур для посева. Для этого он изыскивал казенные средства и почти без остатка расходовал свое жалование. Годами проповедь Евангелия он соединял с обучением бывших кочевников основам культурного земледелия, огородничества и агротехники. Одновременно естественно возникла и потребность обучить людей грамоте. И о. Макарий заложил основы алтайской письменности, создал первый в этих землях букварь.

Понемногу, год за годом «оттаивали сердца» бывших кочевников. Жестокие культы, поклонение ложным богам уходили в прошлое. В сознании возникала связь: «крестьянин» – это христианин , т.е. человек, относящийся с любовью ко всему окружающему, в том числе и к самой земле. И какая благодать возделывать своими руками это Богом данное богатство! Плоды труда – хлеб и елей (т.е. масло) вместе с вином возносятся в церкви в мирную жертву Господу, а в таинстве причастия этот самый хлеб превращается в Тело Христово. Большинство людей жили в удаленный друг от друга поселках или на казачьих заимках, но Церковь собирала всех их под Свои своды. Православный храм был местом просвещения и помощи.

Собор сибирских святых

Менялся облик Сибири. Прежде языческая, кочевая, разбойная, к к. XIX в. она «процвела» уже как укоренено крестьянская, верующая, православная . Православие только и могло противостоять здесь темным сторонам жизни. Сибирь оставалась местом каторги и «вотчиной» шалых людей, но устойчивость жизни, ее здоровье, красоту определяло уже другое: крепкое хозяйствование на земле, освященное верой в Бога, стремление к праведности, исполнение заповеди трудиться и питаться от плодов рук своих. Вера освятила эту землю, изменила души людей, возделав их, как целину.

Молитвенники

Все эти годы в одном ряду с просветителями Сибири, несли молитвенный подвиг и великие сибирские праведники. Плодами их жизни стали дары Святого Духа – прозорливость, дар исцеления. От Урала до русской Америки протянулась череда подвижников.

Юношей пришел из центральной России в Сибирскую страну будущий святой праведный Симеон Верхотурский. Время его – это время смуты в истории России. По русским городам полыхало зарево разгулов, разбойничьи шайки превосходили одна другую в жестокости, а Симеон проводил жизнь отшельническую в посте и молитве, не переставая просить Господа и Богоматерь отвратить от Руси тяжелые скорби. Место своего уединения в небольшом селе Меркушино на р. Туре святой подвижник оставлял лишь для пользы ближних. Видя, как прочно еще язычество, праведный Симеон в простых беседах учил тех, кто недавно принял христианство, его основам, помогал лучше понять суть. Под его влиянием люди оставляли нехристианские наклонности, укреплялись в вере.

В Томске прославился благочестивой жизнью скрытый подвижник – старец Феодор Кузьмич, проводивший земной путь в странничестве и терпении скорбей. Обладал он и даром прозорливости, и молитвой, исцеляющей от недугов. С этим святым связана легенда о том, что под его именем скрывался император Александр I , раскаявшийся в том, что в юности он стал невольным соучастником убийства своего отца и инсценировавший свою смерть в Таганроге для того, чтобы удалиться от мира. Феодор Кузьмич, в самом деле, был необыкновенно похож на «умершего» государя. «Простой старец», одевавшийся в грубую полотняную рубаху, он писал по-французски и обнаруживал знание таких исторических деталей, которые могли быть известны лишь участником важнейших политических событий. Навещали его и члены царской семьи, но тайну свою он так и не открыл никому. После его смерти в келье его была обнаружена икона небесного покровителя Александра I – Св. благоверного князя Александра Невского. А на коленях у подвижника при омовении тела открылись огромные наросты, свидетельствовавшие о многолетнем молитвенном подвиге.

Добрую память о себе оставили в сибирских землях Св. праведные Василиск и Зосима (Верховский). Трогательная дружба связала их на всю жизнь. Из лесов Чувашии принесли эти монахи на р. Томь близ Кузнецка молитвенный дух и традиции иноческого жития, воспитав в Сибири духовных детей и приняв на себя попечение о новом Свято-Николаевском монастыре.

А на островах, прилегающих к Аляске, как яркая звезда, просиял Святой , вышедший из стен древнего Валаамского монастыря. Простой монах, он выдержал суровейшие условия, оказавшиеся неодолимыми для других миссионеров. С 1807 г. он, по существу, стал главой русской духовной Миссии на Аляске. Он крестил, воспитывал духовно местных жителей, и одновременно защищал их от произвола дельцов-промышленников. Сущность своего служения он выразил простыми словами: «Я – слуга здешних народов и нянька». Этот святой стал в России одним из самых ярких примеров беззаветного пастырского служения ближним.

Исповедники

XX век дал Сибири десятки тысяч новых святых – известных и безымянных, пострадавших в годы гонений на Церковь. Сибирь справедливо называют «Русской Голгофой». «Красный террор», жертвами которого стали члены царской семьи и тысячи безвинных людей, завершился созданием на пространствах Сибири огромного лагеря смерти. В СИБЛАГЕ от холода, голода, непосильной работы, от болезней и в топях погибали люди всех национальностей, и среди них – те, кто предпочли верность Богу и чистую совесть – жизни по безбожным законам в сытости и достатке. Эти исповедники веры Христовой вошли в Собор Сибирских святых в белых одеждах мучеников.

О дне сегодняшнем

С утверждением в Сибири советского строя под ударом оказалось крепкое крестьянское хозяйство. Насильственно собранные в совхозы, превращенные в подобие сельского пролетариата, люди не только утратили традиции земледелия, но и чувство ответственности за землю перед Богом. В царское время экспорт лучших в мире сибирских сыров и масел давал России прибыли вдове больше, чем экспорт золота! Теперь когда-то освященная молитвой, крепкая нравственными устоями крестьянских хозяйств земля почти заброшена. «Коммерческое», ориентированное на прибыль, хозяйство не способно исправить положение. Возрождению аграрному, крестьянскому должно предшествовать возрождение христианское . Земля «благоволит» лишь к людям с чистым сердцем. И в день празднования Собора Сибирских святых наследникам этого сокровища – русской Сибири полезно вспомнить об исторической связи: Сибирь прирастала верой.

Важными опорными пунктами распространения православия в новых зауральских владениях России были монастыри. Древнейший из них - Тобольский Знамен­ский - с самого начала выполнял функцию общественной богадельни: туда часто постригались раненые, больные и состарившиеся служилые люди . Монастыри осно­вывались совместно государством и местными общинами (например, Верхотурский Николаевский). Традиция пустынножи­тельства, пользовавшаяся признанием во всех слоях русского общества, тоже приводила к появлению новых обителей: так в 1644 возник Далматовский Успенский монастырь . Весь XVII в. Тобольская кафедра активно стимулировала монастырское строительство и хозяйственное обустройство как монастырей, так и архиерейского дома.

Архиерейский дом был в XVII в. важным центром сибирской духовной литературы, церковной живописи, архитектуры, духовной музыки. С Церковью связано и начало сибирского театра: уже в описи имущества архиерейского дома 1625 упоминается театральный реквизит для постановок на библейские темы.

Архиереи управляли духовенством епархии через глав духовных округов , на которые разделялась вся православная Сибирь. В конце XVII в. документы называли их «попов­скими старостами», это были доверенные иереи, игуме­ны. Но важнейшим звеном всей церковной жизни оставались приходы. Сибирский приходской храм являлся важным центром не только церковной, но и всей общественной жизни. Там традиционно хранилась «мирская коробка» - архив об­щины, в том числе важнейшие государственные акты. По давнему обычаю туда же можно было положить письменную жалобу, которую церковный староста и приходское духовенство принимали и хранили до судебного разбирательства.

Наказы сибирским архиереям важнейшей их задачей на­зывают христианизацию местных народов. Наказы почти на столетие определили стратегию и тактику сибирской мис­сии. В них подробно перечисляется, чем и как нужно привлекать иноверных к крещению, строго соблюдая при этом принцип добровольности. Сибирские архиереи получили даже право укрывать у себя «до государева указу» от наказания «татаровей», обвиненных в уголовных преступлениях («опричь большие измены»), и не только пришедших для крещения, но и тех, кто пока такого желания не высказал. Защита новокрещеных являлась частным проявлением особых гражданских обязанностей сибирских архиереев. Старинная традиция Православной церкви, унаследованная от Византии, - право вступаться за оби­женных, защищать от насилия - реально воплощалась в это время в деятельности Церкви, в том числе сибирской.

С середины XVII в. судьбы православия в России, включая Сибирь, осложняются проблемой реформы Патриарха Ни­кона и церковного раскола. Ссылка в Тобольск и Даурию в 1653-64 протопопа Аввакума привела к появлению в Сибири его многочисленных ревностных сторонников. Со староверием тогда боролись предельно жестко. Отлу­ченные на соборах 1665-66 от Церкви староверы под­вергались арестам, пыткам, казням, их скиты громились воинскими командами. В борьбе с религиозным инакомыслием широко использовался государственный аппарат насилия, что при­водило к массовым побегам староверов на окраины, возникновению на Урале и в Сибири крупных центров как беспоповщины, так и поповщины (см. Беспоповцы в Сибири ; Поповцы в Сибири ). В ответ на репрессии в сибирских лесах с 1679 запылали «гари» ( ), в которых гибли тысячи людей.

Во второй половине XVII в. царская власть, наученная опытом противостояния попытке Патриарха Никона поста­вить Священство выше Царства, начинает с растущей подозрительностью относиться к вмешательству тобольских архиереев в дела светского управления. В конце века это привело к острому конфликту вокруг проблемы церковного суда. Этот традиционный институт церковной власти сохранился почти без изменений со времени своего возникновения в X в. Церковь имела право суда над всем населением по «духовным» делам (богохульство, оскорбление духовного сана, вероотступничество, колдовство, разврат); церковные чиновники контролировали акты гражданского состояния, дела о наследстве. Кроме того, все «церковные люди» подлежали церковному суду по весьма широкому кругу уголовных и гражданских дел. В Сибири до образования епархии воеводы привыкли сами вершить дела компетенции духовного суда, и Киприан повел с этим решительную борьбу с первых дней своего пребывания в Тобольске. Усилия его и последующих архиереев оказались результативными, и вскоре Сибирь перестала быть в этом вопросе исключе­нием из общерусских правил.

К 1690-м гг. стала очевидной крайняя коррумпи­рованность сибирских «десятильников» (светских служилых людей Церкви, осуществлявших следствие по делам церковного суда). Они нередко подвергали арестам и пыткам невинных, но зажиточных людей, вымогая взятки. Жало­бы посадских общин энергично поддержал царский родственник воевода А.Ф. Нарышкин. Сопротивление владыки Игнатия (Римского-Корсакова) , осмелившегося даже отлучить Нарышкина от Церкви, было сломлено Москвой, и вопреки древнему праву церковные чиновники под­верглись светскому суду, покаравшему вымогателей и вернувшему награбленное. Одновременно воевода не отдал под церковный суд своего подьячего. Дело это оказалось предвозвестником новых отношений между Церковью и Государством.

С конца XVII в. положение Церкви, в том числе сибирс­кой, резко меняется. На смену монархии, опирающейся на земские начала в управлении, приходит абсолютизм с засильем бюрократии и рационалистическим отношением к Церкви и религии. Пытаясь организовать служение Православной церкви обществу по западным образцам, Петр I поставил целью резко сократить расходы на ее поддерж­ку, уменьшить ее политическую и экономическую самостоятельность.

Царь уничтожил институт патриаршества, управление Цер­ковью передали полусветскому ведомству - Духовной коллегии (Синоду) во главе с обер-прокурором, доверенным лицом государя. Подвергая репрессиям противников этих новшеств, Петр I искал поддержку внутри самой Церкви и нашел ее среди воспитанников Киевской духовной академии, не имевших связей в церковной среде России и к тому же обладавших школьной образованностью западно-европейской ориентации. После удаления из Сибири Игнатия (Римского-Корсакова) все сибирские митрополиты до конца 1760-х гг. назначались из этой среды.

В 1702 в управление Сибирской епархией вступил митрополит свт. Филофей (Лещинский ; 1702-11, 1715-21), послан­ный туда царем с обширной программой деятельности. Темпы христианизации местных народов показались Петру I недостаточными, он отверг сложившуюся традицию кре­щения аборигенов исключительно по их собственному желанию. Отныне христианизация приобретает массовый характер. При Фи­лофее горели идолы и прочие атрибуты язычества, иной раз дело доходило и до стрельбы, хотя противостояние не стало ни долгим, ни кровавым. Митрополит сам возглавлял миссионерские экспедиции и сумел окрестить, как считается, около 40 тыс. хантов , манси, селькупов Северо-Западной Сибири (хотя цифра эта явно завышена, если исходить из общей численности тамошних аборигенов). Митрополит Филофей завел миссионерские станы и для крещения та­тар и киргизов.

В 1706, в значительной мере в связи с миссионерскими задачами, в составе епархии учреждено Иркутское викариатство , преобразованное в 1727 в самостоятельную епархию. Возглавил ее воспитанник Киевской духовной академии свт. Иннокентий (Кульчицкий ; 1727-31), возведенный в епископский сан в 1721 как предполагаемый глава несостоявшейся тогда православной миссии в Пекине. В 1731 к Иркутской епархи и приписаны обширные территории на севере и востоке - с уездами , и епархия стала самой обширной в империи. В 1733 в ее состав вошла Камчатка, а в 1796 - Русская Америка .

Для новокрещеных в Сибири за государственный счет возводи­ли церкви (чего для русского населения в XVIII в. уже не делали). Вокруг храмов организовывались приходы по русскому образцу. Однако православие усваивалось но­вообращенными достаточно поверхностно, сочетаясь с прежними языческими верованиями. К середине XVIII в. светская власть постепенно перестает поддерживать насильственные методы христианизации. Конфликт, связанный с при­нудительным крещением татар , привел к переводу из Сибири митрополита Сильвестра (Гловатского ; 1749-55). На первый план выдвигались другие методы, известные и ранее. Еще митрополит Филофей в специальной школе для мальчиков-аборигенов начал готовить будущих священнослужителей. Во второй половине XVIII в. в Северо-Западной Сибири знание местных языков духовенством приходов новокрещеных считалось обя­ательным. В этом же столетии положено начало пере­водам священных текстов на языки аборигенов, и это направление быстро развивалось. Сибирское миссионерство дало значительный импульс развитию отечественной лингвистики.

Политика государства и Церкви по отношению к старо­обрядчеству претерпела за XVIII в. несколько поворотов. По-прежнему продолжая считать староверов «лютыми неприятелями, и государству и государю непрестанно зло мыслящими», правительтсво Петра I указами 1716 прагма­тично предусмотрело возможность их легального сущест­вования при условии уплаты ими двойного подушного оклада и отказа от передачи своей веры по наследству. Церковь должна была вести среди таковых «записных раскольников» миссионерскую работу и следить за строгим выполнением ими стеснительных запретов. Стремление властей использовать указы 1716 для постепенного искоренения старой веры, отказ подавляющего большинства урало-сибирских «раскольников» записываться в двойной подушный оклад приводили к массовым движениям протеста при каждой из первых 4 ревизий. И даже когда в 1782 правительство Екатерины II отменило двойной оклад, в Тобольской епархии попытались истолковать эту меру в прямо противоположном смысле, как отмену любых легальных основ существования старой веры, и это вызвало новые массовые волнения. Но к тому времени уже действовал и играл свою положительную роль манифест императрицы от 22 сентября 1762 о веротерпимости, и пос­тепенно массовые самосожжения староверов в Сибири пошли на убыль. При Екатерине II начаты и первые пе­реговоры властей с руководителями Иргизского центра староверия о поисках компромисса. Они завершились в 1801 введением единоверия , в рамках которого староверы могли иметь своих священников, служивших по дониконовским книгам, но подчинявшихся епархиальным архиереям РПЦ.

К началу XVIII в. в сибирской митрополии насчитывалось, по одним сведениям, 160 церквей, по другим - 200; для нужд православного населения на огромной территории их не хватало. В выделившейся в 1727 Иркутской епархии имелось 46 церквей, по ведомости 1738 в Тобольской епархии в 25 духовных заказах - 374 церкви. Монастырей в начале XVIII в. в Сибири было 39, но отношение к ним рационалистически настроенных правительств в этом столетии не способствовало процветанию монашеской традиции. Курс на сокращение государственного обеспечения Церкви привел к тому, что еще с конца предыдущего столетия многие сибирские церкви перевели на самообеспечение, а количество монас­тырей за столетие сократилось на 15.

Монастыри пытались избежать сокращения своих доходов и увеличивали ренту с крестьян. Отсюда - рас­тущий прессинг на земледельцев, которые к тому же в ходе Петровских реформ попали в крепостную зависимость от монастырей. Все это обостряло отношения последних с их рабочей силой, и с конца 1720-х гг. волнения крестьян сибирских церковных вотчин стали почти непрерывными. Особый размах они получили в 1760-х гг.; к этому времени относится, в частности, «дубинщина» - длительная борьба крестьян Далматовского монастыря с его властями, пере­ходившая в вооруженные столкновения. Конец антагонизму положил окончательный перевод монастырских крестьян в разряд «экономических» в 1764, после секуляризации земель монастырей и архиерейских домов.

Этот шаг привел к напряженным отношениям между императорской властью и рядом церковных иерархов, в том числе сибирских. Среди наиболее активных противников реформы Екатерины II (сокрушавшей экономическую базу последнего института общества, способного хоть как-то противостоять самодержавию) был свт. , ранее недолго управ­лявший Тобольской епархией (1741-42). Императрица повелела называть митрополита «Андреем Вралем» и пожизненно заточить его в тюрьму. Последний Тоболь­ский митрополит из украинцев свт. Павел (Конюскевич ; 1758-68) не только резко отрицательно высказывался о секуляризации церковных земель и о послушном государыне Синоде, но и постоянно конфликтовал с губернатором и другими светскими властями, требуя принятия опустошительных мер по борьбе со староверами. В 1768 он был удален из Сибири, как ранее и его предшественник Сильвестр (Гловатский) , также настаивавший на самых радикальных приемах искоренения старообрядчества. В 1768 статус Тобольской епархии понизили до епископии и назначили туда свт. Варлаама (Петрова ; 1768-1802, с 1792 - архиепископ), русского по происхождению, ни в какие кон­фликты с государственной властью не вступавшего.

Вместе с тем воспитанники Киевской духовной акаде­мии немало сделали для развития в Сибири образования и культуры. В 1702-03 при Тобольском архиерейском доме открыто первое в Сибири и второе в России (после ростов­ского) училище для подготовки клириков. Владыка Фи­лофей выписал для него из Киева учителей и 206 книг. В 1727 в Тобольском училище обучалось 57 сибиряков и еще 14 - в подобной школе при Знаменском монастыре . В 1743-48 митрополит Антоний (Нарожницкий ; 1742-48) превратил архиерейское училище в семинарию. В 1791 здесь обучалось 285 человек. Открывались духовные школы при некоторых монастырях. Митрополит Павел (Конюскевич) довел число таких школ в своей епархии до 15.

В Восточной Сибири первая духовная школа открыта в 1725 при Иркутском Вознесенском монастыре . Сначала она готовила для миссионерских и других нужд переводчиков с монгольского и китайского языков, в 1728 свт. Иннокентий (Кульчицкий) расширил ее учебную программу и для подготовки духовенства. В 1735 епископ Иннокентий (Нерунович ; 1732-37) преобразовал эту школу в славяно-русско-латинскую и открыл в Якутске еще одну духовную школу. В 1780 стараниями епископа Михаила (Миткевича; 1771-89) возникла Иркутская семинария. В 1837 в ней обучалось 80 учеников. По данным ведомости 1828, из 412 священников епархии семинарию окончили 104 человек.

В XVIII в. в Сибири происходили процессы сословного замыкания духовенства. Не допускалось вступление в него лиц других сословий и одновременно светскими властями сокращалась его численность, неслужащая часть духовенства перечислялась в податные сословия в ходе так называемых разборов во время ревизий. С 1722 Синод регламентировал количество приходов и необходимого для службы духовенства на приход (в зависимости от его населенности), стремясь к закрытию малонаселенных приходов. В 1762 введены церковные «штаты», строго регламентировавшие количество духовенст­ва при каждой церкви и монахов в монастырях. В связи с острой нехваткой духовенства в 1739 для Иркутской епархии сделано исключение из строгих сословных законов: разрешалось определять к церквам выходцев из подат­ных сословий с освобождением их от податей.

После подавления церковной оппозиции 1760-х гг. Цер­ковь попадает в еще более жесткую зависимость от светских властей, растет бюрократизация церковного управления. Перекраиваются границы приходов, благочиний (церковных округов , десятоначалий), епархий. Впрочем, для этого имелось и объектив. основание: освоение но­вых территорий и уплотнение населения на старых. В XVIII-XIX вв. православие в Сибири распространялось особенно интенсивно. Наряду с освоением края извне активно шла внутренняя колонизация. Возникали новые приходы и делились старые, но из-за незавершенности колонизационного процесса они были гораздо крупнее обычных для Европейской России.

В Сибири появлялись новые епархии. В 1799 зна­чительно уменьшилась территория Тобольской епархии: из нее выделено несколько благочиний в создаваемые Оренбургско- Уфимскую и Пермско-Екатеринбургскую епархии. В 1834 от Тобольской отделилась Томская епархия, от которой, в свою очередь, в 1861 - Енисейская, а в 1895 - Омская и Семипалатинская. Кроме того, в составе Томской епархии в 1879 открылось Барнаульское викариатство . В 1840 на территориях, с 1733 входивших в состав Иркутской епархии, образована Камчатская и Алеутская епархия, в 1852 ей переданы храмы Якутии. В 1870 образована Алеутская и Аляскинская епархия РПЦ. В Иркутской епархии в 1861 учреждено Селенгинское викариатство, в 1894 преобразованное в Забайкальскую епархию с центром в Чите .

В XIX в. укреплялась церковно-бюрократическая вертикаль власти, ежегодно увеличивалось количество столичных распо­ряжений, обязательных к исполнению, но далеко не всегда учитывавших местные условия. Так, архиепископ Тобольский и Сибирский Антоний (Знаменский; 1803- 06) получил высочайший указ о строительстве только каменных церквей - не первое распоряжение такого рода. Во многих районах Сибири, где не было камня, но было много леса, сельские общины не могли осилить каменное строительство. Из столи­цы, однако, поступали приказы немедленно разрушить все недавно возведенные деревянные церкви и наказать клириков, освящавших их. И архиепископ вынужден был подчиняться, жертвуя и церквами, и кадрами при острой нехватке в Сибири того и другого.

Смена на кафедрах архиереев, осуществлявшаяся государем по представлению Синода, подчас менее всего объяснялась интересами епархий, она вызывалась либо усердным исполнением владыками своего долга, либо столичными интригами в церковных и светских кругах. Лишь однажды архиерей посмел активно протестовать про­тив несправедливой отставки. В 1831 иркутский архиерей Иринарх, неожиданно отставленный указом Синода, пытался не подчиниться ему, апеллировав к светским властям; он был взят под арест жандармским подполковни­ком и надолго заточен в монастыре.

Бюрократизация плодила обильную и зачастую не­достоверную отчетность; владение канцелярской премудростью стало ценным качеством для чинов консистории и даже архиереев. Умелое составление ведомостей и исповедаль­ных росписей могло скрыть реальные неблагополучия в деятельности пастырей. Но известен и случай, когда престарелый тобольский архиепископ Амвросий (1822-25) настолько ослабил контроль над консистор. клириками, что они 2 года вообще не распечатывали любые, за исключением синодальных, письма, приходившие в консисторию и владыке (их скопилось более 2 тыс.). Иногда из Санкт-Петербурга приезжали с проверками, случались даже сенатские ре­визии, во время которых сенаторы вмешивались и в церковные дела, подведомственные архиереям. Такое случилось при деятельном тобольском архиепископе Евгении (1825-31). Владыка бурно протестовал, интересы сенаторов и Синода здесь разошлись, и в результате была назначена экстраординар­ная проверка работы всего духовенства епархии, но про­водить ее приказали самому Евгению. Тот не без пользы предпринял 3 длительные поездки по самым отдаленным местам епархии и особых нарушений не обнаружил.

В противовес синодальной бюрократизации и жесткой зависимости вертикали церковные власти от государства стихийно развивалось (на фоне бурно возрождавшейся с начала XIX в. монастырской традиции) такое важное явление православной духовности, как старчество. Его отличительные черты - возрождение живого интереса к мистическим творениям древних отцов Церкви, крайний аскетизм, нестяжание, обязательный личный труд, простота в быту, общении, внесословность в феодально-сословном обществе, значительная свобода от внешней церковной обрядности в пользу внутренней глубокой веры, «умная молитва» и поиск индивидуальных мистических контактов с Богом. Знаменитые старцы деятельно занимались учительством, проповедью нравственных законов Христа, эта проповедь имела огромное влияние на верующих и подчас на неверующих. Стоя в стороне от синодальной иерархии власти, старцы часто жили при монастырях, основывали пустыни и не становились в оппозицию к Церкви, которая в конце концов признавала их заслуги и даже причисляла к лику святых. Скитское старчество было распространено и на сибирских просторах. До 1820 под Туринском 20 лет существовал скит прп. Зосимы (Захара Васильевича Верховского); этот пустынник послужил одним из прообразов известного во всем мире героя Ф.М. Достоевского старца Зосимы. Во второй четверти XIX в. всенародной славой пользовался томский св. православный старец Федор Кузьмич .

Отдаленность сибирских епархий имела и свои положительные черты: многие крутые повороты столичных взаимоотноше­ний Церкви и государства ощущались здесь слабо. Мистические увлечения Александра I и А.Н. Голицына, обер-прокурора Синода (с 1817 - министр духовных дел и просвещения), выходившие подчас за рамки русского православия, для Сибири не имели особых последствий. А Библейское общество, которым также руководил Голицын, даже помогало деятельности сибирских миссионеров по переводу на языки народов Сибири текстов Священного Писания, молитв, Катехизиса. В Иркутской епархии, где отделение общества появилось в 1819, вскоре дважды издан Катехизис на якутском языке , молитвы и заповеди на чукотском . В 1827 в Санкт-Петербурге вышел Новый Завет на бурятско-монгольском языке, в 1835 опубликована грамматика этого языка, составленная преподавателем Иркутской семинарии А. Бобровниковым. Хорошим переводчиком текстов Писания и богослужебных книг на бурятско-монгольском языке был энергичный иркутский владыка Нил (Исакович ; 1838-56); язык ему преподавал крещеный лама Н. Доржиев. При деятельном участии знаменитого епископа Камчат­ского и Алеутского свт. его ближайшие помощники перевели на якутский язык все книги Нового Завета (кроме Апокалипсиса), некоторые ветхозаветные книги. Активно занималась переводами библейских текстов Алтайская духовная миссия . Все эти переводы имели (а часть из них и имеют) немалую научную ценность, являясь первыми опытами изучения и фиксации языков народов Сибири. Так, в 1839 высокую оценку в Академии Наук переводам на остяцком языке, сделанным обдорским миссионером Лукой (Вологодским), дал исследователь угро-финских языков профессор Шегрен. Лингвисты советских вре­мен, хотя и не сразу, высоко оценили опыт по созданию алфавитов и грамматик сибирских языков и воспользовались многими достижениями церковных переводчиков XIX в.

Миссионерская деятельность РПЦ в XIX в. постепенно ох­ватила все сибирские этносы. После нескольких малоэффективных опытов в Тобольской епархии начала века Церковь сумела выработать более действенные методы, главным образом благодаря подвижнической работе многих образованных и энергичных миссионеров (кроме названных выше - это св. Герман (Аляскинский) , свт. Иннокентий (Вениа­минов), Иакинф и многих других). Новый период миссионерской работы характеризуется прежде всего от­казом от силовых приемов обращения в православие, устройством постоянно действующих миссий, созданием «миссионерских приходов». В это время еще большее внимание уделялось устройству миссионерских школ, переводу текстов Священного Писания и Священного Предания, богослужебных книг на языки народов Сиби­ри, составлению грамматик и словарей этих языков, этнографическим исследованиям. Успеху миссионеров способствовало расширение культурных и экономических связей коренных народов с руским населением. Если для начала века церковные исто­рики еще упоминают случаи крайней ненадежности обращения многих аборигенов в новую веру, подчас даже ради скромных подарков (каждый новый христианин получал нательный крест, штаны и рубаху, денег рубля полтора-два), то позднее таких известий становится все меньше. Зато возникают новые школы, издаются книги для новокрещеных, изучается культура коренных этносов Сибири, усиливаются благотворительная деятельность, врачевание (см. Православные миссии в Сибири и миссионерство ). Миссионерская работа тесно связана и с развитием духовного образования в Сибири.

Эпоха великих реформ 1860-х гг. лишь в неболь­шой мере изменила церковную жизнь в Сибири. Реформой РПЦ занималось в 1862-86 созданное по инициативе министра внутренних дел П.А. Валуева Особое присутствие из высших иерархов РПЦ и чиновников на министерском уровне. В губерниях , включая сибирские, при губернаторах действовали его местные органы. Предполагалось разрабо­тать меры по улучшению материального положения духовенства, ослаблению его сословной замкнутости и усилению связи клириков с прихожанами, улучшить духовное образование, увеличить участие духовенства в работе светских сельских школ и т. д. Попытка значительно ослабить принцип обеспечения материальных нужд духовенства государством, усилив долю в этом деле самих граждан, привела ко многим бюрократическим недоразумениям и была неодобрительно встречена и клириками, и прихожанами. В результате, например, в Томской епархии количество причтов, получавших жало­ванье от казны, выросло с 23 % от их общего числа в 1870-71 до 37 % в 1885-86. Не удалось провести и уни­фикацию платы за исправление клириками треб, здесь на практике все осталось по-старому, эта плата реально зависела от взаимоотношений прихожан и духовенства в каждом приходе.

Более заметны положительные изменения в сфере об­разования, и в частности связанные с проблемой сословной замкнутости духовенства. В 1863 учащимся духовных семинарий разрешили поступать в университеты, и к 1875 46 % студентов университетов страны составля­ли бывшие семинаристы. Дети духовенства получили разрешение учиться в гимназиях и военных училищах, а право поступать в семинарии распространилось на всех православных. По указу 1869 в ряды духовенства стали допускаться представители других сословий, и в Си­бири появились священники из крестьян, хотя это не превратилось в массовое явление. В том же году дети священно- и церковнослужителей получили право сво­бодного выхода из сословия и выбора рода деятельности. Резко возросло число церковно-приходских школ, сестричеств.

На всей территории 10 сибирских и дальневосточных епархий к концу первого - началу второго десятилетия ХХ в. насчитывалось 3 187 церквей и 2 297 часовен и моленных домов. Уси­ливалась просветительско-благотворительная роль приходских церквей. При православных храмах и церковных благочиниях существовало к этому времени 1 785 б-к, действовали 2 373 церковно-приходские школы, в которых обучалось около 100 тыс. учеников.

В XX в. РПЦ вступила в состоянии кризиса: в обществе росли атеистические настроения; способность Церкви адек­ватно реагировать на угрозы времени оказалась сильно ослабленной жесткой зависимостью от непредсказуемой монархической власти; задачи церковной реформы, поставленные 1860-ми гг., не были решены. Революция 1905-1907, провозглашение веротерпимости и легальное возрождение многих конфессий империи, получивших возможность широкой пропаганды, требовали укрепления связей прихожан с клиром, усиления роли прихода и влияния низших клириков в решении насущных проблем Церкви. В РПЦ возникли разные течения - обновленцев, традиционалистов, националистов и т. д. Зазвучали требования созыва Поместного Собора всей Церкви для решения давно назревших проблем, многие считали неотложным восстановление патриаршества как меру ликвидации синодального механизма подчинения светской власти. Царь, соглашаясь с необходимостью созыва представительного собора, всячески затягивал его. Созданное Предсоборное совещание проделало большую работу, но вплоть до Февральской революции она не привела ни к открытию Собора, ни к реформам. И когда зашаталась монархия, синодальная Церковь не смогла оказать ей действенной поддержки.

Все эти обстоятельства сказывались и на ситуации в сибирских епархиях. Стали созываться епархиальные съезды духовенства, где обсуждались столичные новости, высказывались разные мнения о характере необходимых реформ, выдвигались кандидатуры в представительные орга­ны власти. Учреждение епархиальных советов реализовалось не везде. Известный томский протоиерей, историк в 1905 стал видным октябристом, а в 1906 избран епархиальным духовенством членом Государственного совета империи. Хотя многие духовные лица были монархистами, Февральская революция получила признание сибирского духовенства. Создание демократической республики поддержали весной 1917 съезды духовенства сибирских епархий. Тогда же епископом Тобольским и Сибирским был назначен свт. Гермоген (Долганов) , ранее отстраненный Синодом от управления Саратовской и Царицынской епархией за свою борьбу с Григорием Распутиным. Как и в Саратове, он старался в Тобольске примирить гражданские страсти, много пропове­довал солдатам и горожанам, оставаясь убежденным монархистом, но признавая новую власть.

Поместный Собор РПЦ, проходивший в Успенском соборе Московского Кремля (15 августа 1917 - 7 августа 1918), восстановил патриаршество и провозгласил ряд важных церковных реформ. Но многие из них оказалось невоз­можно претворить в жизнь из-за начавшихся суровых гонений новой власти на РПЦ, разрушения храмов и казней духовенства. В Тобольске епископ Гермоген открыто выступил с резким осуждением насилий, организовал крестный ход протеста и вскоре был арестован, а позднее утоплен в реке Оби.

Источник: Гиндер И.А. Православие в Сибири: особенности распространения и влияния (с начала XVII в. до 1943 г.). // География, история и геоэкология Сибири: материалы всероссийской научной конференции, посвященной 75-летию образования Красноярского края. Вып. 4: в 2 т. Т. 2 / ред. кол., отв. ред. В.П. Чеха; Краснояр. гос. пед. ун-т им. В.П. Астафьева. - Красноярск, 2009. - 332 с. - С. 190-195. Вопросу возникновения и становления православия в Сибири в дореволюционных публикациях и публикациях авторов нашего времени уделяется значительное внимание. Сложилось понятие «историки сибирской церкви», к которым принадлежат имена НА. Абрамова, А.И. Сулоцкого и др. По свидетельству Ремезовской летописи, принимаемой большинством историков, уже в отряде Ермака было три православных священника и некий «старец бродяга», ко- 190 торый хорошо знал и исполнял все сложные правила церковного богослужения . Расширение влияния православия было неотъемлемой частью освоения новых земель российским народом. Софроновым В.Ю. выделяются три этапа становления православия в Сибири. Первым этапом проникновения православия в Сибирь стал поход дружины Ермака и последовавшее затем строительство первых сибирских городов. Главная цель похода - очищение сибирской земли от «богомерзостей», т. е. борьба с языческим сопротивлением. Ко второму этапу Софронов В.Ю. относит учреждение Сибирской епархии с размещением архиерейской кафедры в Тобольске и назначение на нее (8 сентября 1620 г.) первого архиепископа Киприана (Старорусенина). Этому предшествовало открытие во вновь основанных сибирских городах православных храмов и монастырей при их подчинении в разное время епископам Казанской, Ростовской или Вологодской епархий. Как писал П.А. Словцов: «Политическое возобладание русскими Сибирью равномерно совершалось и в христианском разуме, через сооружение часовен, церквей, монастырей и соборных храмов. Общее правило тогдашних русских: где зимовье ясачное, там и крест или впоследствии часовня» . Софронов В.Ю., выделяя третий этап, приводит следующую цитату: «В 1636 г., 25 июля, в Тобольске явилась одной жене пресвятая Богородица с чудотворцем Николаем, повелевая сказать о своем святом явлении архиепископу, воеводам и всем христолюбивым людям, чтоб во имя ее святого, честнаго и славного знамения, которое было в Новгороде, воздвигнули в Тобольском уезде, в селе Абалак, другую церковь подле Преображения церкви» . Именно это событие, произошедшее через пятьдесят лет после основания первого сибирского города (1586 г.), следует считать, по мнению Софронова В.Ю., третьим этапом духовного освоения Сибири как православной земли. Само знамение верующими людьми было воспринято как 191 покровительство Богородицы над вновь приобретенных краем. Именно эти три этапа стали основополагающими, во время которых общность государственной территории становится и общностью культурной, общерелигиозной. Православная церковь приросла новыми сибирскими епархиями и приходами, обрела новых святых и просветителей. В 1620 г. учреждена Сибирская епархия; в 1834 г. открыта Томская епархия (в ее составе с 1879 г. существовало Бийское викариатство - на Алтае успешно действовала знаменитая духовная миссия, заложившая прочные основы научной лингвистики алтайских языков); в 1840 г. учреждена Камчатская епархия, разделенная в 1898 г. на Благовещенскую и Владивостокскую; создание Енисейской епархии датируется 1861г., Якутской- 1869г., Забайкальской - 1894 г. . Растут также старообрядческие поселения на территории Сибири. К 1916 г. на территории Енисейской губернии проживали более 13 тысяч старообрядцев, из них 80 % - в Минусинском и Ачинском уездах . Но все положительные результаты деятельности церкви на территории Сибири оказались почти полностью уничтожены за советский период. Даже в период временного падения советского режима на территории Красноярского края летом 1918 г. и в последующие месяцы «красный террор» только усилился по отношению к православным пастырям (это объясняется открытой поддержкой епископом Красноярским и Енисейским правительства Колчака). На первоначальном этапе процессы носили разнонаправленный характер. В конце 1922 г. Сиббюро ЦК РКП(б) была разработана новая программа антирелигиозной пропаганды. По мнению «сценаристов», проходившие ранее кампании (так называемая «антипоповская» кампания и кампания борьбы с религиозными предрассудками] достигли своей цели. Они подготовили народные массы к восприятию новых идей. Грубая антиклерикальная агита- 192 ция условиях общего нарастания нигилистической волны, сомнений во всех прежних традициях и ценностях, находила отклик у широких масс . В этот же период в религиозной среде широко расходились слухи о необыкновенных событиях: «святых ключах», «обновлении икон», «явлении бога» и т.д. В статье из газеты «Советская Сибирь» (Новосибирск) «Христос в Хакасии» (1926 г.) писали следующее: «В Хакасии, среди белого дня, появился Христос. Когда и при каких обстоятельствах, зачем и почему, конечно, никто не знает. Толков и суждений разнообразных по этому поводу много. Но уверяют, что явился «он» в белой одежде и солнечном сиянии...» . Обновленческое движение также повлияло на события, происходящие в 20-е гг. XX в. . Противоречия в обновленческой среде из-за активной поддержки этого движения советской властью были столь велики, что уже в 1923 г. произошел отток многих клириков из «обновленческой» церкви. В результате ломки единой административной структуры Красноярской и Енисейской епархии сложилась автономная система управления «тихоновскими» «обновленческими» приходами, сепаратистские тенденции привели к образованию к 1923 г. де-факто двух независимых епархий на юге региона . Жизнедеятельность «тихоновских» приходов, находившихся на территории Енисейской губернии, была восстановлена только к марту 1925 г., что в свою очередь привело к потере позиций обновленческого движения [И]. Однако уже в 30-е гг. XX в. процесс духовного возрождения сошел на нет. Функционирующих молитвенных зданий к 1936 г. в СССР осталось 23,5 % (10695) от бывших До революции. В 1938 г. в СССР не существовало ни одного православного монастыря. После присоединения Восточной Прибалтики, Западной Украины и Бессарабии их стало 64 (в 1914 году было 1025). К 1941 г. Русская православная церковь имела 3021 действующий храм, причем около 3 тыс. из них находилось на территориях, присо- 193 единенных в 1939-1940 гг. От высшего духовенства в предвоенные годы осталось четыре человека . Вторая мировая война внесла свои коррективы в религиозную политику в СССР. В условиях вынужденного военно-политического союза с Великобританией и США И.В. Сталин стал перед необходимостью прекратить антирелигиозную и антицерковную кампании в СССР, которые имели крайне негативное воздействие на общественное мнение союзных держав; Рузвельт прямо обусловил оказание помощи ослаблением репрессий против религии в СССР «Уже в конце октября 1941 прибывший в Москву его [Ф.Д. Рузвельта] личный представитель А. Гарриман сообщил Сталину об обеспокоенности американской общественности судьбой Русской Церкви, передал просьбу президента улучшить её правовое и политическое положение в России» . Так начался новый этап в истории православия в России и Сибири в частности. Библиографический список 1. Сибирские летописи. СПб., 1907. С. 316. 2. Словцов П.А. Историческое обозрение Сибири. Кн. 1.М., 1836. С. 36. 3. Буцинский П.Н. Сибирские архиепископы: Макарий, Нектарий, Герасим. Харьков, 1891. С. 45. 4. Булгаков СВ. Настольная книга для священно-церковнослу-жителей. Ч. II. М., 1913. С. 1395-1418. 5. Доброновская А.П. Религиозная жизнь населения Приени-сейского региона на переломе эпох (1905-1929 гг.). (Кандидатская диссертация). Машинопись. Красноярск. 2007. С. 31. 6. Красноярская епархия. URL: 12. русская православная церковь и коммунистическое государство 1917-1941. Документы и фотоматериалы. М.: ББИ, 1996. С. 303. 13. Шкаровский М.В. Русская православная церковь при Сталине и Хрущёве. М., 2005. С. 284.

Глава десятая

ПРАВОСЛАВИЕ В СИБИРИ В XVII в.

§ 1. Основание Сибирской епархии

Российские переселенцы, будучи в большинстве своем православного вероисповедания, как только обосновывались новом месте, то старались выстроить в своем селении церковь или часовню и пригласить для ведения в них служб священнослужителей.

Первоначально храмы строились преимущественно лишь в крупных административных центрах: в Тюмени - Спасский, Богородице-Рождественский, Никольский; в Тобольске - Троицкий, Вознесенский, Спасский и др. Иконы, священные книги и все необходимое для службы отправлялось в Сибирь царствующими домами. Однако большинство сельских жителей не могли выстроить у себя храм, и вынуждено было на престольные праздники, для крещения, венчания, отпевания и т. п. ехать в город, преодолевая при этом довольно значительные расстояния. К тому же в Сибири не хватало священнослужителей, и многие храмы стояли "без пения" , как сообщалось в грамотах того времени. Возможно, этим объяснялось, что в начале XVII столетия сибиряки "отходят от православной веры" . От духовенства в Москву идут жалобы, что сибиряки не крестят новорожденных, женятся на "инородках" : остячках, татарках, бурятках и прочих.

Поэтому для лучшего управления Сибирью в 1620 г. решением центральных властей основывается Сибирская епархия во главе с архиепископом и с постоянным местонахождением архиерейской кафедры в Тобольске. Во вновь образованную епархию вошли все вновь открытые земли от Урала и дальше на восток. Причем территория епархии возрастала по мере открытия русскими землепроходцами новых земель и присоединения их к российской короне. К концу XVII века она становится одной из самых протяженных и в тоже время малозаселенных в государстве.

Первый архиепископ

Первым архиепископом, назначенным управлять Сибирской епархией, был Киприан Старорусенин . До этого он являлся архимандритом Новгородского Спасо-Хутынского монастыря, где показал себя весьма способным человеком, отличался твердостью характера и благочестием. Надо полагать, что благодаря этим способностям на нем и был остановлен выбран при избрании первого сибирского архиепископа.

10 января 1621 г. преосвященный Киприан выехал из Москвы в Сибирь, куда прибыл лишь в конце мая того же года. Свою резиденцию в Тобольске он основал на "старом городище" , где уже велось строительство деревянного Софийского собора. В первое же лето владыка начал строительство домов для жилья и хозяйственных нужд.

В своих посланиях к патриарху он сообщает, что "… во всех городах и острогах, мимо которых ехал, дворишки ставлены худые и тесные, хоромишки все крыты соломою… люди живут самовольно, у приказных людей в непослушании… а в Сибири попы - воры и бражники, да и быть им нельзя, только быть им по великой нужде, потому что переменить некем" . Пишет он и о том, что многие русские люди ходят без крестов, едят "всякую скверну" вместе с инородцами, живут "не по закону" с калмыцкими татарскими и вогульскими женами, кровосмесничают, на дочерей своих "блудом посягают" и "блуд творят беззазорно" . Отдаленность центральной власти и долговременное отсутствие власти церковной поставило некогда православных переселенцев на грань язычества, безбожия и практически беззакония. Архиепископ Киприан пишет и об этом: "правым обычаем ничего не делается" ; беззаконие творят и сибирские воеводы, которые во всем противодействуют владыке, отказываются выполнять его просьбы.

Противодействие со стороны духовенства

Не нашел владыка взаимопонимания и со стороны служителей, прибывших с ним из Москвы. Всего в его штате числилось 59 человек. Однако, многие из них не захотели служить на новом месте и под любым предлогом пытались вернуться обратно в родные места, а на отказ владыки отвечали непослушанием: "… выставляют на него ропот великий и государева хлебного жалованья не взяли и живут самовольством ", - сообщает он в одном из своих посланий к патриарху. Заменить же недовольных служителей было попросту некем.

Все это вынудило патриарха Филарета обратиться с "учительским посланием" к сибирской пастве, которое он направил в Тобольск 11 февраля 1622 г. с повелением читать его по всем сибирским городам в церквях и на площадях. В своем послании он указывает на факты беззакония и отступления от нравственных норм поведения в Сибири и призывает всех верующих вести "жизнь праведную" . В 1623 г. смещают тобольского воеводу М. М. Годунова, который не оказывал поддержки архиепископу Киприану, а во многом и противостоял ему и заменяют боярином князем Ю. Я. Сулешевым.

Хозяйственная деятельность

При первом сибирском архиепископе в Сибири начинается активное строительство храмов, открываются новые монастыри и кроме того к Софийскому дому приписывается ряд крестьянских подворий с пашнями и покосами. Так по его личной инициативе близи Тобольска основана следующая деревня: Комарица, Матвеевская, Безсоновская, Киселевская, а так же Тавдинская слобода.

В течение всего XVII века в Сибирской епархии решались хозяйственные нужды по устройству монастырей, обеспечению священнослужителей всем необходимым, расширению земельных угодий и водоемов для отлова рыбы. При том из Москвы ежегодно направлялось на нужды Софийского дома денежное и хлебное жалование, что продолжалось до 1642 г., после чего было приказано "строить собственную пашню" . На тот период в подчинении Сибирской епархии находилось более 500 монастырских крестьян и с одной только Ницинской слободы привозилось в год 4535 пудов хлеба. В епархиальных житницах всегда находился значительный запас хлеба, что позволило во время неурожая 1639 г. направить церковный хлеб на помощь голодающим. Многие крестьянские семьи охотно переходили на церковные земли, где с них брались меньшие подати, что вызывало жалобы и недовольство светских властей. К концу XVII в. Сибирская епархия владела довольно крупными земельными наделами, покосами, пастбищами для выпаса скота, лесными, озерными и речными угодьями, имела собственные мельницы, чем обеспечила себе материальную независимость от государства. К середине XVII в. число церквей в епархии доходит до ста.

Нехватка священников

Вместе с тем не только в отдаленных приходах, но и во многих городах, острогах не хватало священников. Сибирские архиепископы неоднократно направляют патриарху свои просьбы о присылке из России священнослужителей, но число присылаемых крайне мало и хватает лишь службы в городских храмах. Так в 1634 г. архиепископ Макарий просит патриарха прислать священиков в Тюмень, Верхотурье, Енисейск, Березов, Сургут, Туруханский острог и другие города. Желающим было обещано: "кто в Сибирь выбраны будут, тем будет на подъем жалование из нашей казны, подможных денег на платье и на харчи архимандриту 40 рублей, протопопу 35 руб., и черным и белым попам по 30 руб. человеку, да кроме того казенный корм в дороге и казенныя подводы им их жен, детей и работников…" . Всего было направленно 60 священно служителей, но и они не могли обеспечить службу во всех Сибирских приходах. Нехватка духовенства вынуждала оставлять на службе даже тех, кто был уличен в воровстве или иных проступках, а иногда принимались даже из числа ссыльных, если они знали грамоту.

Случалось, что в Сибирских городах и острогах объявлялись священники-самозванцы, которые приезжали в Сибирь ради получения приношений и "десятины" с торговли.

Летописание и иконописание

По инициативе архиепископа Киприана было начато сибирское летописание . На основе показаний участников похода Ермака, которые в то время еще жили в Тобольске, составили так называемый "Синодник" , в котором были указаны имена всех погибших при покорении Сибири казаков. С этого же времени всех убитых русских воинов стали поминать в храмах во время службы. При Софийском доме было положено начало сибирскому иконописанию . Если первоначально иконописцы приглашались из Центральной России, то со временем появились и местные мастера, которые наряду с иконами расписывали и храмы.

В1636 г. при архиепископе Нектарии под Тобольском в селении Абалак было явление образа Божий Матери . На основе этого протодьякон Матвей написал икону Знамения, которая стала называться Абалакской. чудотворной иконой и прославилась среди верующих многочисленными чудесами исцеления. Впоследствии в Абалаке был открыт мужской Знаменский монастырь , где помещалась икона, благодаря чему его посещало большое количество паломников, как со всей Сибири так и из России. С 1665 года с чудотворной иконой начали совершатся крестные ходы, что также привлекало большое число верующих. православия важно еще и потому, что верующие люди. Происходило прославление и некоторых других икон.

В1649 г. возле Мангазейского острога на реке Таз было явление мощей мученика Василия Мангазейского , который стал первым сибирским святым.

Миссионерская деятельность

При архиепископе Киприане началась миссионерская деятельность в Сибири. Еще до учреждения Сибирской епархии принимают крещение некоторые семьи из числа северных князей. Одной из задач сибирского духовенства было распространение христианства в крае. При этом владыка для инородцев должен был стать "их печальником и защитником" , принимать под свое покровительство виновных даже в делах "кровавых и убийственных" не выдавать боярину и воеводам. Несмотря на то, что в указе царя и патриарха о принятии в христианскую веру инородцев предписывалось крестить всех желающих, включая и совершивших то или иное преступление, кроме измены, но сибирские священнослужители старались объяснять местному населению символы веры, обучали их молитвам. И тем ни менее известны многочисленные случаи, когда новокрещенные, получив царское жалование и подарки, более на службе в церкви не показывались, а продолжали поклоняться своим языческим идолам. Но довольно большое количество бывших язычников после принятия православия не только утверждалось в новой вере, но и переходило на государственную службу, обучившись русскому языку и при переписи населения показывали себя "русскими" или "бывшими инородцами". Все это позволяет сказать, что деятельность православной церкви была направлена на приобщение местного населения к более развитой культуре русского народа.

25 мая 1668 г. при управлении преосвященного Корнилия Сибирская епархия получила статус митрополии , а сам владыка стал митрополитом . Митрополией Сибирская епархия была на протяжении ста лет, что так же говорит о ее высокой роли и значении среди остальных российских епархий.

Строительство

Каменные строения в Сибири появляются значительно позже, чем в европейской России. Лишь в конце XVII столетия делаются первые попытки по возведению каменных строений.

В 1674 г. возводится первое каменное здание в Сибири - жилые палаты митрополита Корнилия , 29 мая 1677 г. оно гибнет в пожаре.

Активное каменное строительство ведет митрополит Сибирский и Тобольский Павел (1678-1691 гг.). Он начал поиск строительных материалов и обратился с письмом к царю Федору Алексеевичу о продолжении каменного строительства в Сибири. Он просил направить в Тобольск 5 каменщиков и 20 кирпичников, а так же использовать государственных крестьян для подвоза строительного камня и извести.

28 апреля 1680 г. царь направляет ответную грамоту тобольским воеводам А. С. Шеину и М. В. Приклонскому, в которой дает согласие на строительство каменного собора во имя Премудрости Святой Софии. За образец рекомендует взять Вознесенскую церковь в московском кремле: "Против образца, какова на Москве в Кремле, девичьем монастыре... А какова Вознесенская церковь мерою кругом и в вышину и тому посланы... вам образцы и сметные росписи и чертежи" .

Если деньги в сумме 700 рублей разрешено было взять из местной казны, а железо для строительства обещали прислать из Москвы, то строителей советовала "приискать" в самом Тобольске. Крестьян же разрешалось использовать лишь "не в пашенное время, чтоб крестьянам в том больших убытков и тягости, и разорения, и в нашей Великого Государя десятинной пашни недопашков не было" .

3 июля 1681 г. после торжественного молебна приступили к рытью котлована под фундаменты будущего собора. К осени котлован был уже готов и доставлен материал для свай, бутовый камень, кирпич, известь. К строительству приступили лишь через два года, 22 апреля 1683 г.

После прибытия мастеров из Москвы началось основное строительство Софийско-Успенского собора. Работы шли довольно быстро, но при завершении главного купола 27 июня 1684 г. неожиданно рухнули своды храма, из-за чего строительство затянулось. 27 октября 1686 г. собор был освящен "в память Успения Божией Матери" .

Высота собора 47 м. Он одноэтажный, с двумя ярусами окон и пятью главами. С востока он имеет три алтарных апсиды, с юга - двухэтажную ризницу (хранилище церковной утвари), с севера - придел во имя Иоанна Златоуста, где находилась соборная митрополичья и архиерейская усыпальница, с западной стороны собора находится главный вход с папертью, которую разобрали уже в наше время.

В 1681-1690 гг. строится двухэтажный дом митрополита.

В 1683-1685 гг. - одноярусная массивная колокольня.

В 1685-1688 гг. - Святые ворота с надвратной церковью во имя Сергия Радонежского.

При митрополите Павле вокруг Софийского двора возводится ограда с зубцами поверху и башнями (протяженностью в 620 м и высотой - 4,3 м).

Таким образом, Софийское подворье как архитектурный комплекс сложилось в промежутке между 1681-1699 гг.

В период с 1683 по 1691 гг. в Тобольске возводятся другие каменные церкви:

1. Преображенская - в Знаменском монастыре;

2. Богоявленская - на нижнем посаде возле Прямского ввоза;

3. Троицкая - заложена "подле городовой стены".

4. Знаменская - в селе Абалакском;

Богоявленская церковь

На нижнем посаде возле спуска еще в начале XVII в. была построена деревянная Богоявленская церковь. Особенностью ее являлась довольно обширная трапезная, что объяснялось местонахождением церкви. Она располагалась рядом с базарной площадью, и в нее довольно часто заходили горожане, посещающие рынок. Церковная трапезная использовалась жителями города как место отдыха, там заключались торговые сделки и т. п. Поэтому трапезная была "обширнее самого храма". От остальных церковных помещений трапезная отделялась массивной дверью, которая закрывалась по окончании службы, зато "наружные двери открывались, чтоб люди торговые могли свободно приходить и греться и, по всей вероятности, здесь же устраивались и заканчивались торговые сделки" . Следует отметить, что подобные строения были в Новгороде, Устюге, Холмогорах, когда к храму пристраивали трапезную, служившую местом сбора горожан.

Монастыри в Сибири

Важным фактором для Сибири было и открытие здесь монастырей. Монастыри в Сибири стали появляться с прихода сюда первых русских переселенцев. По преданию, еще в дружине Ермака были монашествующие иноки. К тому же легкость получения в Сибири земли под монастырское строение, помощь воевод, добровольные пожертвования жителей на украшение церквей - все это способствовало быстрому становлению монастырей в Сибири. В них находили приют и пропитание одинокие старцы, ветераны многих военных кампаний, "которые увечные и старые и государевой службы служить не могут" , или такие как восемь старцев-колодников, присланных в Тобольск в 1627 г. для определения их в мужской монастырь. По словам П. А. Словцова: "Куда поселялся инок с крестом, там водворялся и крестьянин с плугом. Около монашеской кельи, под сенью святого креста, запахивалась полоса земли, которая делалась первым ядром монашеского хозяйства, а крестьянин-бобыль, или бездомный пришелец - первым работником, кормильцем себя и благочестивого старца, который сам служил примером трудолюбия. Здесь он поучался словом и примером христианскому благочестию, нередко обучал себя и детей грамоте у какого-нибудь инока" .

На момент приезда архиепископа Киприана среди действующих значились следующие монастыри: в Тобольске - Успенский (преобразован затем в Знаменский); в Тюмени - Преображенский; в Березове - Воскресенский; в Туринске - Покровский; на реке Нейве - Введенский; на реке Тагил - Рождественский.

Наибольшее число монастырей открывается при архиепископе Герасиме. Так в период его управления Сибирской епархией (1640-1650гг.) были открыты следующие монастыри: в Томске - Успенский (преобразован во имя Казанской Божией Матери); в Енисейске - Спасский; в Шадринском уезде - Долматовский; в Ялуторовском округе на р. Исети - Рафаиловский; под Красноярском - Введенский; в Кузнецке - Христорождественский. Всего на тот период в епархии существовало 18 мужских и женских монастырей.

Центральное правительство долгое время практиковало ссылать в сибирские монастыри "на послушание" изменников, сторонников оппозиции, вероотступников или совершивших иные преступления. В связи с этим в некоторых монастырях содержание послушников было весьма строгим, и к особо провинившимся применялись физические наказания. Но большинство монастырей зачастую насчитывало незначительное число иноков не превышающее десяти человек. К тому же скудные подаяния сибирской паствы и суровые климатические условия делали пребывания в монастыре весьма проблематичным. По этим причинам многие монастыри, просуществовав несколько лет, закрывались, долгое время стояли без монашествующих. Но в целом монастыри сыграли свою роль в сибирской культуре, став центрами просветительства и духовной культуры.

§ 2. Ислам в Сибири

Начало появления мусульманских проповедников на берегах Иртыша и Тобола относят к 1394-1395 гг. Именно на эти годы указывают дошедшие до нас документы, когда в 797 г. (по мусульманскому календарю) из Средней Азии пришли вооруженные шейхи-проповедники ("шейх", с арабского буквально - старик, титул правителей княжеств, главы мусульманских сект, дервишских орденов) и учинили "великое сражение за ислам с язычниками и татарами" . Многие из них погибли и навсегда остались в Сибири. Позднее, когда ислам был повсеместно принят сибирскими татарами, самих шейхов стали почитать как святых, а их могилы называть "астана" (в переводе с арабского "астанэ" означает порог двери, вход во дворец).

Но ряд исследователей считают названную выше дату ошибочной и относят время становления ислама в Сибири ко второй половине XVI в., когда власть в Искере (Кашлыке) захватил хан Кучум (1563 г.) По его приглашению из Бухары и Ургенча для миссионерской деятельности среди местного населения прибыли Ярым Сеид и его младший брат Дин-Али-Ходжа, а также Шерпети-Шейх. Кучум пожелал породниться с Дин-Али-Ходжой и отдал за него свою дочь Лейле-Каныш. Вероятно на это время приходится строительство столице Сибирского ханства мечети, которая существовала еще какое-то время и после прихода русских в Сибирь.

Но ислам проникал в Сибирь не только из Средней Азии. Задолго до появления Кучума прежние правители поддерживали тесные отношения с Казанским ханством, откуда в Сибирь могли проникнуть идеи ислама. Представители мусульманского духовенства ("абызы" ) направлялись в отдаленные улусы и селения для проповеди ислама. Идеи ислама сыграли важную роль в образовании и укреплении Сибирского ханства, а также отказа местного населения от прежних языческих верований.

Сибирские татары, принявшие ислам, одновременно с этим приняли и основы мусульманского правоведения - Фикха - свода феодально-мусульманского права.

Огромное значение имел тот факт, что при мечетях открывались начальные школы (мэктэп), а затем и средние мусульманские школы (медресе). В них, наряду с предметами религиозного толка, изучали и общеобразовательные дисциплины: математику, физику, химию, геометрию, географию. В дореволюционное время грамотность среди сибирских татар была значительно выше, чем у других коренных сибирских народов.

Учащиеся медресе хорошо владели арабским языком, знали иранские языки. Грамотный человек мог читать произведения таких замечательных ученых и поэтов как Абулькасима Фирдоуси (940 - ок. 1020), Абурейхана Бируни (973 - ок. 1050), Алишера Навои (1441-1501). Начиная с XVIII в., с появлением в Сибири таких значительных православных проповедников как Филофей Лещинский, возникает противодействие распространению ислама. Несомненно, что христианство, как официальная религия Российского государства, имело поддержку со стороны местных властей и всячески препятствовало влиянию мусульманства на другие народы. Известно, что в 1718-1720 гг. было проведено крещение туринских татар, а затем обских и чулымских. Но при Екатерине II издается указ, признающий мусульманство как равноправную религию для тех народов, которые исповедуют ее.

Официальной религией сибирских татар стал ислам суннитского толка. Суннизм и шиизм (соответственно суннисты и шиисты) являются основными направлениями исламского вероучения. В странах распространения ислама приверженцы суннизма составляют большинство. Они наряду с Кораном признают и Сунну - священное жизнеописание Мухаммеда и его изречения.

Ислам, как и любая другая религия, распространился в Сибири не сразу и даже не за один год, а, возможно, за многие десятилетия. Первоначально из политических соображений его приняла местная правящая верхушка из ханского окружения, а лишь потом он распространился и на остальное население, стал частью общенациональной культуры. В то же время сибирские татары долгое время придерживались и языческих обрядов, считая себя при том мусульманами.

Ислам, как одна из мировых религий, с его идеей веры в единого Бога - Аллаха, стал мощным идеологическим оружием для искоренения пережитков родоплеменных отношений, становления централизованной государственности, подчинения сибирских татар власти хана.

Наш край богат многочисленными культурными памятниками, связанными с исламом. Это и старинные мечети, мавзолеи на месте погребения "святых", - "астана" или в некоторых районах "якшилар", что в переводе значит "хорошие люди".

Вопрос о распространении ислама в Сибири изучен еще недостаточно, и, возможно, со временем мы узнаем новые интересные факты, выявленные учеными. Но нет сомнения, что данное вероучение играло и продолжает играть огромную роль в культуре нашего края наряду с другими религиями.

Для домашнего чтения

Истории Тобольского Знаменского монастыря

Основание Знаменского монастыря относят к 1596 г., когда тобольский атаман Третьяк Юрлов сын Максимка, по приказу отца сделал вклад в Знаменский монастырь в виде своей деревни Юрловской, что находилась от города вверх по Иртышу в устье речки Шилеи. Земля та, в свою очередь, досталась их семье от татарина Усмаметко Усенкова, заложившего ее в качестве уплаты за долги. Первоначально монастырь располагался за рекой при устье Тобола, где после него долгое время оставалась деревянная часовня. Первая построенная монастырская церковь была названа во имя преподобных Зосимы и Савватия . (По названию церкви можно сделать вывод, что основателями его были выходцы из Соловецкого монастыря, возможно поморы ). Первыми настоятелями монастыря считают строителя Логгина и игумена Дионисия .

Но из-за частых весенних половодий в 1610г. монастырь перенесли из-за Иртыша в верхнюю часть города и поставили за городскими Воскресенскими воротами, где он получил название Успенского . Вскоре в нем строится церковь во имя Святителя и Чудотворца Николая. (По преданию она была построена за один день всеми жителями Тобольска, чтобы прекратить конский падеж, свирепствовавший в городе).

На в нагорной части он просуществовал около 13 лет и в 1623 г. по распоряжению архиепископа Киприана он переносится в подгорную часть города.

Здесь его строительство ведет архимандрит Тарасий, назначенный настоятелем монастыря патриархом Филаретом. Но вместо Успенской церкви была построена другая - в честь Знамения Пресвятыя Богородицы, отчего монастырь стал называться Знаменским .

Если в 1625 г. архиепископ Макарий жалуется царю Михаилу Федоровичу, что в Знаменском монастыре, кроме архимандрита Тарасия, имеется всего два черных попа без дьякона и причетников. В 1659 г. в нем числится 60 человек.

Позднее в монастыре строится еще две церкви: одна - во имя трех святителей Василия Великого, Григория Богослова и Иоанна Златоуста, а другая - во имя преподобных Соловецких чудотворцев Зосимы и Савватия. Кроме этого, строится колокольня, больница, трапезная с келарнею, хлебнею и поварнею, братские келии, житницы и погреба, а также ограда вокруг монастыря со святыми воротами. Все эти строения были деревянные и во время пожара 23 мая 1659 г. при архимандрите Иосифе монастырские строения сгорели, просуществовав 36 лет.

Известив об этом несчастье царя Алексея Михайловича, архимандрит Иосиф начинает новое строительство на том же месте. Все тобольские жители приняли участие в восстановлении сгоревшей святыни, и вскоре встал монастырь в обновленном виде и, как писали очевидцы, "краше прежнего". К 1661 г. строительство закончили. Но теперь вместо Знаменской церкви построили церковь Казанскую с пределами Соловецких чудотворцев. (В Черепановской летописи сказано, что строительство той церкви сопровождалось явлением в монастыре иконы чудотворной Казанской). Простояв 16 лет монастырь и 20 мая 1677 г. сгорел от удара молнии. Спасти удалось лишь икону Казанской Божией Матери.

Настоятель архимандрит Герасим с братией приступает к очередному строительству. Одновременно ведется строительство каменной церкви во имя Преображения Господня, которая будет освещена в 1691 г. Остальные храмы остаются деревянными. Лишь во второй половине XVIII века было продолжено каменное строительство в Тобольском Знаменском монастыре.

ХАДИСЫ

Исламская традиция опирается на Коран и Сунну. Сунна Пророка представляет собой как для суннитов, так и для шиитов основу законодательной власти, определяющую государственную, социальную и личную жизнь мусульман. В отличие от Корана - Предвечного Слова - Сунна запечатлела предания о словах и делах Пророка в так называемых хадисах ("хадис" по-арабски означает "подлинно происшедшее, имевшее быть").

Предлагаем вашему вниманию некоторые из них.

Тот из вас не уверовал (истинно), кто не желает для брата своего того же, что и для себя.

Один человек сказал Пророку (да благословит его Аллах и да ниспошлет ему мир): "Посоветуй мне!" Тот сказал: "Не сердись!" Человек повторил (свою просьбу) несколько раз, но тот говорил: "Не сердись!"

Бойся Аллаха, где бы ты ни был, и пусть за каждым твоим плохим поступком следует хороший, который загладит предыдущий, и относись хорошо к людям!

Я сказал: "О посланник Аллаха! Расскажи мне такое об Исламе, о чем я могу спросить только тебя!" Он сказал: "Скажи: я верую в Аллаха - и потом будь честен!"

Один человек спросил Посланника Аллаха (да благословит его Аллах и да ниспошлет ему мир): "Как ты думаешь, если я буду произносить обязательные молитвы, поститься в Рамадан, считать дозволенным то, что дозволено, и считать запретным то, что запретно, и больше ничего, - попаду ли я в Рай?" Он сказал: "Да".

Аллах Всемогущий установил религиозные обязательства, поэтому не пренебрегай ими; Он установил границы, поэтому не пренебрегай их; Он наложил запреты на некоторые вещи, поэтому не пренебрегай их; о некоторых вещах Он умолчал - из сострадания к тебе, а не от забывчивости - поэтому не пытайся узнать их.

Один человек пришел к Пророку (да благословит его Аллах и да ниспошлет ему мир) и сказал: "О Посланник Аллаха, укажи мне деяние, за которое, если я выполню его, Аллах полюбит меня и люди полюбят меня". Он сказал: "Отрекись от мира, и Аллах полюбит тебя, и отрекись от того, чем обладают люди, и люди полюбят тебя".

Не причиняй вреда себе и другим.

1. Опишите, в каком состоянии находилось в Западной Сибири русское православное население до приезда сюда первого архиепископа.

2. Когда была основана Сибирская епархия? Какова цель ее открытия?

3. Что такое "знамение"?

4. Когда празднуется знамение Абалакской Божией Матери? Для чего в этот день организовывались крестные ходы?

5. Покажите на карте, где находились монастыри в Сибири?

6. Кто был первым сибирским святым?

7. Кого из сибирских митрополитов причислили к лику святых?

8. Что такое "секуляризация"?