МОЛОДЫЕ ИССЛЕДОВАТЕЛИ

Н. В. Калинин

ТАЙНАЯ АГЕНТУРА ОХРАННЫХ ОТДЕЛЕНИЙ ЦАРСКОЙ РОССИИ

Статья рассказывает о деятельности тайной агентуры охранных отделений в царской России. Исследование посвящено деятельности охранных отделений в России с момента их создания в начале XX в. до упразднения в 1913 г.

Российское государство конца XIX - начала XX вв. представляло из себя сложную многоуровневую систему институтов, составной частью которых были органы принуждения (так называемый «карательный аппарат»). Указанная группа органов в силу своей специальной компетенции играла важную роль в механизме отечественного государства, особенно в периоды кризисов. Особую роль в этой структуре играли охранные отделения, или так называемые «охранки».

Охранные отделения России имели достаточно широкие возможности по наблюдению и контролю как за общественно-политическими организациями, так и за иными политически неблагонадежными элементами. Достаточно важным является необходимость оценки деятельности такого механизма охранных отделений, как работа секретных агентов. Анализ деятельности тайной агентуры охранных отделений даст возможность оценить практический вклад накопленного опыта сыскной деятельности в развитии органов государственной безопасности последующих периодов истории. Кроме того, изучение методов деятельности охранных отделений позволит определить их место и значение в аппарате государственных органов царской России.

Охранные отделения создавались как органы исключительно оперативно-розыскные. Несмотря на то что непосредственные результаты их деятельности не всегда имели доказательственное значение для суда, получаемая ими информация должна была ощутимо двинуть вперед дознание и следствие, что, кстати, и случилось, так как практически все политические дела начинались и велись с помощью «охранок» .

КАЛИНИН Николай Викторович - аспирант кафедры государственно-правовых дисциплин ВятГГУ © Калинин Н. В., 2008

Каждое охранное отделение состояло из общей канцелярии, отдела внутреннего наблюдения и отдела наружного наблюдения. Штаты охранок были различными и зависели от местной оперативной обстановки. В сентябре 1903 г., например, в Томском охранном отделении числилось 9 человек, а в Санкт-Петербургском - 151 . Хотя можно сказать, что обычно штаты охранных отделений не были многочисленны.

Большую роль в наблюдении играла агентура охранных отделений. Само наблюдение распадалось на две части: с одной стороны, наружное наблюдение при помощи филеров, в просторечии называемых «шпиками» и «гороховыми пальто»; с другой- деятельность революционных организаций освещалась изнутри при помощи членов партии, пристроившихся одновременно и к охранке и за вознаграждение предающих своих товарищей . Такие секретные агенты, внедряющиеся в революционные организации и политически неблагонадежные общества, были наиболее важны.

Наружное наблюдение осуществлялось отделом наружного наблюдения охранного отделения. Он состоял из заведующего и агентов наружного наблюдения - филеров. Отделу подчинялись и низшие чины охранного отделения: участковые полицейские надзиратели и вокзальные полицейские надзиратели. Они наводили справки о лицах, интересовавших полицию, присутствовали при отходе и приходе поездов, в случае необходимости могли задержать того, кто их интересовал. Главное место в отделе принадлежало филерам - агентам наружного наблюдения .

Существовала специальная секретная инструкция «Об организации наружного (филерского) наблюдения». Филеров надлежало подбирать в соответствии с ней. Чтобы стать филером, кандидат должен был соответствовать ряду требований. Как правило, это должны были быть строевые запасные нижние чины, не старше 30 лет. Преимущество отдавалось лицам, окончившим военную службу в год поступления на филерскую службу, а также кавалеристам, разведчикам, бывшим в охотничьей команде, имеющим награды за разведку, отличную стрельбу и знаки военного ордена.

В инструкции указывалось, что филер должен был быть политически и нравственно благонаде-

жен, тверд в своих убеждениях, честный, трезвый, смелый, ловкий, развитой, сообразительный, выносливый, терпеливый, настойчивый, осторожный, правдивый, откровенный, но не болтун, дисциплинированный, выдержанный, уживчивый, серьезно и сознательно относящийся к делу и принятым на себя обязанностям, крепкого здоровья, в особенности с крепкими ногами, с хорошим зрением, слухом и памятью, такой внешностью, которая давала бы ему возможность не выделяться из толпы и устраняла бы запоминание его наблюдаемыми . Интересен еще и тот факт, что чрезмерная нежность к семье считалась качеством, несовместимым с филерской службой. Лица польской и еврейской национальностей в филеры не принимались.

Принятому в службу наружного наблюдения новичку поручалось сначала наблюдение за своим же служащим, и если с этой задачей он справлялся успешно, ему доверялось настоящее наблюдение, причем на первый раз он назначался в помощь старому, опытному филеру. Если филер впервые брал под наблюдение лицо, он давал ему кличку, и наблюдаемый, таким образом, имел два псевдонима: один - внутреннего, а другой - наружного наблюдения.

Начальство внушало филерам, что наблюдение должно быть строго конспиративным и что лучше всего бросить его, чем дать себя заметить. Если наблюдаемый ускользал от филера, последний должен был, не боясь выговоров и взысканий, доложить об этом начальству. В тех случаях, когда филер скрывал, что ему не под силу вести наблюдение, и руководство узнавало об этом, его ждало строжайшее наказание. В розыскных учреждениях любили правду и к недобросовестным сотрудникам относились более чем сурово. Заведовавший наружным наблюдением Московского охранного отделения Е. П. Медников просто избивал филеров, дававших ложные сведения .

При необходимости применялось конное наблюдение из извозчика. Слежка за предполагаемой явкой, типографией и т. п. велась из квартиры напротив, или из извозчика, а на бойких улицах - переодетыми посыльными, торговцами и т. д., в помощь которым ставились пешие филеры, запиравшие выходы из улицы и бравшие «объекты» по пути . Опытные филеры добивались высокого совершенства, становясь виртуозами наружного наблюдения.

В зависимости от обстоятельств и местности, на которой велось наблюдение, филер мог костюмироваться. Порой он превращался в франто-вого приказчика, мастерового, подгулявшего купца, а то и в спешащую в магазин горничную. Широко использовались филеры-извозчики, благодаря своей мобильности существенно расши-

рявшие возможности наблюдения. Любопытно, что возить наблюдаемых им разрешалось лишь в исключительных случаях и непосредственно перед ликвидациями, причем филер обязан был торговаться с таким пассажиром, чтобы не вызвать подозрений. Все увиденное филер записывал в свою книжку, которая по заполнении сдавалась заведующему наблюдением. На основании таких книжек или дневников составлялась сводка наружного наблюдения, внешне похожая на чертеж солнечной системы. Центром здесь был наблюдаемый. На ближайшей к нему «орбите», в виде кружков, помещались организации, с которыми он контактировал, на следующей дома, в которые он заходил. Многочисленные стрелки и линии показывали связи между наблюдаемым, организациями и лицами, помеченными на диаграмме . Обязательность ведения такой отчетности была закреплена в «Инструкции начальникам охранных отделений об организации наружного наблюдения». Документ содержит указания по организации наружного наблюдения, порядок предоставления агентами отчетности о проделанной наблюдательной работе. Так, § 9 указанной инструкции предписывал филерам записывать сведения по каждому отдельному лицу в вечерних рапортах и передавать в охранные отделения, где и велся непосредственный учет информации .

Однако наиболее важное значение для охранных отделений имела внутренняя агентура. Основной задачей негласных (внутренних) агентов являлось проникновение в революционную среду и, прежде всего, в партийные ряды. В директивах департамента полиции указывалось, что ничто не может заменить секретного сотрудника, находящегося в революционной среде .

Внутреннее наблюдение вела секретная агентура. Особым отделом департамента полиции в 1914 г. была разработана «Инструкция по организации и ведению внутреннего наблюдения в жандармских и розыскных учреждениях». Этот документ подразумевал под «агентом внутреннего наблюдения» лицо либо «непосредственно состоящее в революционной организации, либо косвенно осведомленное о жизни и деятельности как самой организации, так и отдельных ее членов». Внутренняя агентура подразделялась на «секретных сотрудников», т. е. лиц, являвшихся членами организаций, и «вспомогательных сотрудников», или «осведомителей», т. е. тех, кто хотя и не состоял в организации, но каким-либо образом соприкасался с ней. Осведомители делились на постоянных, доставляющих систематические и связные сведения, и случайных, доставляющих информацию эпизодически и не имеющую связи. Осведомители, собирающие сведения за плату, за каждое указание, назывались

«штучниками». Инструкция 1914 г. указывала, что в правильно поставленном деле «штучники» нежелательны, так как, стремясь получить возможно больше денег, они начинают давать маловажную, а порой и лживую информацию и становятся дорогим и ненужным бременем для розыскного органа. Инструкция классифицировала агентуру и по профессиональному признаку.

Различались агентуры: тюремная - из лиц, содержавшихся под стражей, которые при «полезности» работы представлялись к сокращению сроков; сельская, вербовавшаяся чаще всего из владельцев трактиров, прислуги постоялых дворов и не имевших наделов крестьян; университетская, фабричная, железнодорожная и т. д. и т. п.

Наряду с осведомителями важную роль играли провокаторы. Осведомители сами не принимали активного участия в революционных организациях, а доносили о них. Провокаторы были, как правило, участниками революционных организаций. Именно они представляли наибольшую ценность для охранки. На их вербовку отводилось особое внимание .

Свидания с провокаторами происходили на конспиративных квартирах, так, чтобы избежать столкновения одного сотрудника с другим, при закрытых дверях; калоши и другие предметы не оставлялись в прихожей, агент не садился против зеркала или окна. Появляться на конспиративной квартире в форме или приходить к сотруднику домой офицерам категорически запрещалось .

Важную роль в агентурном деле играл карточный алфавит. В нем имелись карточки на всех, кто проходил по делам агентурного отдела. Карточки были разных цветов, в зависимости от партийной или социальной принадлежности лица, на которое они заводились. Например, красные -на эсеров; синие - на социал-демократов, зеленые - на анархистов, белые - на кадетов и беспартийных, желтые - на студентов .

В карточку обязательно включались карточки секретных сотрудников, так как они неизменно наблюдались и освещались другими агентами. Если в описываемых событиях принимал участие сам агент, он упоминался в списке наряду с другими лицами по фамилии и партийной кличке. В целях конспирации эти сведения заносились на его карточку, так что часто сотрудники доносили сами на себя .

Например, в Московском охранном отделении, среди прочих, имелась карточка на типографского рабочего, члена РСДРП А. С. Романова. Завербованный в марте 1910 г. Романов под кличкой «Пелагея» работал по Московской группе РСДРП, и по его карточке можно было прочесть донесение о нем сотрудника «Пелагеи», то есть самого Романова .

Департамент полиции, охранка буквально опутали страну агентурой. Агенты внедрялись не только в революционные организации, но и в различного рода профессиональные и благотворительные общества и организации.

В 1913 г. была создана газетная агентура для тщательного негласного наблюдения за сотрудниками газет. Своих агентов охранные агенты держали и в высших правительственных учреждениях для наблюдения за крупными сановниками .

Секретная агентура должна была представлять важные сведения о деятельности наблюдаемых ею организаций и обществ. Начальники охранных отделений, в свою очередь, после получения информации, перед непосредственным использованием должны были проверить ее достоверность с помощью наружного наблюдения. Основной задачей охранных отделений при использовании секретной агентуры являлось выяснение таких обстоятельств, которые позволили бы принять предварительные меры, предупредить преступления, не допуская их совершения.

Изучение архивных материалов свидетельствует о том, что охранные отделения начинают упраздняться в 1913-1914 гг. 15 мая 1913 г. товарищем министра внутренних дел В. Ф. Джунковским было ликвидировано большинство охранных отделений, а имеющиеся штаты переданы в территориальные губернские жандармские управления . Исключение составили Петербургское, Московское и Варшавское охранные отделения, которые просуществовали до Февральской революции 1917 г. Но методы охранных отделений, в том числе связанные с использованием секретной агентуры, наработанные за время их существования, не утратили своей актуальности. Бесспорно, практика использования методов внедрения в революционные организации, а также практика негласного наблюдения периода Российской империи позднее была проанализирована и использована сотрудниками секретных органов государства. Непосредственно большевики использовали советы бывшего товарища министра внутренних дел и командира Отдельного корпуса жандармов В. Ф. Джунковского, который после его ареста большевиками в определенной степени сотрудничал с представителями новой власти. Так, именно Джунковский советовал, как разложить изнутри белое движение испытанным способом, не раз применявшимся жандармами в борьбе с революционными организациями различного толка. Туда необходимо было внедрить людей, близких к руководителям контрреволюционных организаций по происхождению и биографии, причем эти люди должны быть постоянно под негласным контролем чекистов. Тогда успех будет обеспечен. Это были советы профес-

сионала. Не стесняясь методов царской охранки, чекисты привлекли бывшего жандарма в качестве консультанта к разработке и проведению самых известных чекистских операций «Трест» и «Синдикат-2». Потому-то и успех их был заведомо обеспечен .

При оценке деятельности секретных сотрудников царской охранки, а также деятельности спецслужб Российского государства в последующие периоды истории достаточно явно следует вывод о преемственности поколений. Лучшие профессиональные традиции агентов охранки нашли продолжение в деятельности чекистов советского времени, и не секрет, что осмысленный опыт прошлого - это одна из основ деятельности современных спецслужб.

Примечания

1. Сизиков, М. И. История полиции России (1718- 1917 гг.) [Текст] / М. И. Сизиков, А. В. Борисов, А. Е. Скрипелев. Вып. 2. М.: А.П.О., 1992. С. 42.

2. Федоров, К. Г. История полиции дореволюционной России [Текст] / К. Г. Федоров, А. Н. Ярмыш. Ростов н/Д, 1976. С. 69.

3. Макаричев, М. В. Политический и уголовный сыск России в конце XIX - начале XX века. По материалам Нижегородской губернии [Текст] : дис. ... канд. истор. наук / М. В. Макаричев. Н. Новгород, 2003. С. 81.

4. Рубцов, С. Н. История российской полиции [Текст] : учебное пособие / С. Н. Рубцов. Иркутск: ВСИ МВД РФ, 1998. С. 182.

5. ГАКО (Государственный архив Кировской области) Ф. 714. Оп. 1. Д. 542. Л. 102.

6. Сизиков, М. И. Указ. соч. С. 47.

7. Жилинский, Б. А. Организация и жизнь охранного отделения во времена царской власти [Текст] / Б. А. Жилинский. М., 1918. С. 10, 18-19.

8. Сизиков, М. И. Указ. соч. С. 48.

9. ГАКО. Ф. 714. Оп. 1. Д. 542. Л. 20об.

10. Рубцов, С. Н. Указ. соч. С. 182.

11. Сизиков, М. И. С. 44-45.

12. Рубцов, С. Н. Указ. соч. С. 183-184.

13. Чернышевский, Д. В. Карательная политика царизма 1881-1894 гг.: Истоки, характер, результаты [Текст] / Д. В. Чернышевский; под ред. д-ра ист. наук, проф. Н. А. Троицкого. Изд-во Саратов. ун-та, 1980. С. 14.

14. Рубцов, С. Н. Указ. соч. С. 186.

15. Сизиков, М. И. Указ. соч. С. 46.

16. Членов, С. Б. Московская охранка и ее секретные сотрудники [Текст] / С. Б. Членов. М., 1919. С. 27.

17. Рубцов, С. Н. Указ. соч. С. 187.

18. ГАРФ (Государственный архив Российской Федерации). Ф. 102. Оп. ОО. 1913. Д. 366. Л. 30-34.

19. Сысоев, Н. Г. Жандармы и чекисты. От Бенкендорфа до Ягоды [Текст] / Н. Г. Сысоев. М.: Вече, 2002. С. 109.

П. А. Самоделкин

«СВОБОДНАЯ И МИРНАЯ ПОЛЬША» В ВИДЕНИИ РУКОВОДСТВА США в 1943 г.

В данной статье рассматриваются вопросы видения американским руководством в 1943 г. образа послевоенной Польши, ее места во внешней политике США во время Второй мировой войны, дается оценка увеличивавшегося советского влияния в ЦВЕ и польского фактора, влияющего на климат антигитлеровской коалиции.

1943 год стал переломным во Второй мировой войне. Он был ознаменован успехами на восточном фронте, первыми встречами лидеров Большой тройки. В то же время весной 1943 г. наблюдалось ухудшение отношений между СССР, с одной стороны, Великобританией и США - с другой, из-за сбоев поставок по ленд-лизу и оттягивания открытия второго фронта, а также разрыв польско-советских отношений в связи с Катынской трагедией.

Ф. Д. Рузвельт делал все возможное, чтобы улучшить эти отношения, причем альтернативный путь их развития не рассматривался. Возникает вопрос, а как в Америке представляли себе Европу и место в ней СССР во время войны? Какие соображения и мысли скрывались за идеями построения справедливого и безопасного мира объединенных наций? В зависимости от ответа на эти вопросы можно выявить, какую роль играл фактор Польши во внешнеполитическом планировании США.

Итак, в 1943 г. Рузвельтом было предпринято несколько неудачных попыток договориться с И. В. Сталиным о проведении конференции лидеров Большой тройки. К. Хэлл в своих мемуарах писал о большом беспокойстве, сопровождавшем предысторию организации встречи в Тегеране. Государственный секретарь с пониманием относился к усилиям ФДР укрепить отношения между СССР и США .

Помимо писем с предложениями Сталину рассматривался также вариант визита в Москву Дж. Дэвиса (посол в СССР в 1936-1938 гг.). Его подготовкой в марте - апреле 1943 г. непосредственно занимались Рузвельт и специальный помощник президента - Г. Гопкинс. Кроме стратегических вопросов Дэвису необходимо было обсудить со Сталиным проблему совместного послевоенного мирного урегулирования. В. Мальков считает, что затягивание войны в Европе отдаляло и ее победоносный финал на Тихом океане, от чего так зависела популярность президента и

САМОДЕЛКИН Павел Андреевич - аспирант кафедры всеобщей истории ВятГГУ © Самоделкин П. А., 2008

Р епин "Арест пропагандиста"

Охранное отделение - орган полиции, ведавший политическим розыском. Создан в 1866 году как Отделение по охранению порядка и общественной безопасности при петербургском градоначальнике после покушения на Александра II . Штат его состоял всего из 12 человек. Охранное отделение с 1880 года подчинялось непосредственно Департаменту полиции Министерства внутренних дел.

В конце ХIХ века встревоженное рабочими выступлениями, которыми начала руководить социал-демократия, правительство в спешном порядке укрепляет Петербургскую охранку. Репрессии ее нанесли ощутимый урон ленинскому "Союзу борьбы за освобождение рабочего класса". Аресты учеников и соратников В. И. Ленина привели к тому, что в столице перестала существовать единая социал-демократическая организация.

А.В.Герасимов, генерал, начальник Санкт-Петербургского охранного отделения, “куратор” Е.Ф.Азефа. После эмиграции из Советской России оказывал помощь белой эмиграции в ее борьбе с агентами НКВД

Московское охранное отделение создали в 1880 году. В первые годы оно являлось малочисленным. Штат его в 1889 году составлял всего 6 человек. Но существовал и несколько больший неофициальный штат. Он состоял из "охранной наружной службы", то есть филеров, а также нескольких осведомителей в рядах революционных групп. По смете Московского охранного отделения в 50 тысяч рублей, 60 процентов из них составляли расходы по наружному наблюдению, розыскам и содержанию агентуры.

В столичных охранках, кроме канцелярии, имелись два отдела: наружного наблюдения и агентурный (отдел внутреннего наблюдения). К ним примыкали секретные делопроизводства. В агентурных отделах разрабатывались данные, полученные от осведомителей и путем перлюстрации писем в так называемых "черных кабинетах" при почтамтах. Агентурный отдел составлял сущность работы каждой охранки. Здесь анализировались все сведения, полученные от агентов. Все остальные подразделения являлись вспомогательными. На правильную организацию и функционирование агентуры были направлены все помыслы начальника отделения и его сотрудников - жандармских офицеров. Секретные агенты являлись предметом постоянных забот и попечения всего Департамента полиции. Об агентуре постоянно говорится в его циркулярах начальникам охранных отделений и губернским жандармским управлениям.

После революции 1905-1907 годов в стране насчитывалось 60 охранных отделений. В 1914 году, когда окрепли губернские жандармские управления и жандармско-полицейские управления железных дорог, а также в связи с ослаблением революционного движения охранные отделения оставили только в самых крупных городах, являвшихся центрами рабочего и студенческого движения.

Смотри также:

• Инструкция начальникам охранных отделений по организации наружных наблюдений
• Великий провокатор / Досье на шефа охранки Сергея Зубатова

Источники:

• Верой и правдою
• Округа жандармов

История царской охранки..

Жандармы Его Величества

Офицеры жандармерии 1860-1870 гг.

Когда народу дают свободу, пусть и постепенно, государство, то есть, тот самый народ, нуждается в специальном органе, который будет защищать его от него самого. Когда в России народу была предоставлена самая серьезная свобода за всю его нелегкую историю, появился орган, который сегодня считается чуть ли не первой серьезной спецслужбой страны. "Агентура" уже обращалась к истории Третьего отделения императорской канцелярии. Сегодня мы вернулись к этой теме более подробно, особое внимание уделив корпусу жандармов, любимому детищу самого интересного и загадочного персонажа той эпохи Александра Бенкендорфа.

Время царствования Николая I (1825-1855) - период, когда крепостническая система все более изживала себя. Росло число предприятий, основанных на вольнонаемном труде. Все больше помещиков, ощущая невыгодность подневольного труда, переводили крестьян с барщины на оброк. Росло отходничество в таких центральных губерниях, как Ярослав­ская, Костромская, Владимирская. Грамотность все шире распространялась в народной среде.

Правящие круги, видя постепенное разложение старых порядков и традиций, вынуждены были принимать меры для укрепления позиций государства. Это сказывалось на росте контроля личной канцелярии при Николае I над министерствами и ведомствами, создании нового учреждения в лице Министерства государственных имуществ, ведавшего опекой над государственными крестьянами.

Слово "жандармерия" или "жандарм" в России впервые употребляется в 1772 году. Тогда в составе гатчинских войск цесаревича Павла Петровича была учреждена конница, называвшаяся жандармским полком (иногда кирасирским полком). Когда цесаревич стал императором Павлом I, то эта конница вошла в состав лейб-гвардии конного полка. После этого про слово "жандарм" в России не вспоминали до 1815 года, когда был сформирован жандармской лейб-гвардии полуэскадрон (он существовал до 1876 года), а также в жандармский был переименован борисоглебский драгунский полк. И бывших драгун распределили другим полкам армии для наблюдения за порядком. В 1817 году были учреждены посты жандармов внутренней стражи, и эти охранники образовали в столицах жандармские дивизионы. А жандармы, с которыми и ассоциируется сегодня это слово, появились в стране в 1827 году, когда был учрежден особый жандармский корпус, первым шефом которого был назначен граф Александр Христофорович Бенкендорф, управляющий 3 отделением собственной Его Величества Канцелярии.

Декабристы, которые разбудили не только Герцена

Не исключено, что последней каплей стало восстание декабристов. И не только потому, что царская полиция поняла, что просмотрела мятеж под самым царским носом. Но и потому, что даже эти революционеры признавали необходимость глаза да глаза за великим русским народом. И самых жестких мер в отношении бунтовщиков.

Тому свидетельство - статьи Пестеля "Русская правда" и Муравьева "Конституция", в которых пламенные революционеры из дворянства расписывали, каким они видят идеальное государство в России. Это должна была быть жесткая вертикаль, в которой правление осуществляло бы временное (на 10-15 лет) правительство (а декабристы ради отечества, так и быть, взяли бы на себя труд в нем заседать). Собственно, само временное правительство - это три самых главных правителя, входящие в некое тайное общество. А все ключевые посты в министерствах и ведомствах заняли бы их верные соратники из все того же общества. Ну а охрану самого общества и государственного покоя в целом осуществлял бы специальный жандармский корпус. Число жандармов, которых декабристы планировали рассадить по всей России, было огромным. Это число было специально рассчитано еще в 1823 году, то есть за два года до восстания - 112.900 человек. То есть, сотрудником российской спецслужбы был бы каждый четырехсотый житель тогдашней империи. А все потому, что, как считал Пестель, "тайные розыски шпионов - суть не только позволительное и законное, но даже надежнейшее и почти, можно сказать, единственное средство, коим Высшее благочиние поставляется в возможность" охранять государство. После того, как восстание было подавлено, империя прислушалась к лучшим своим, уже казненным или сосланным сынам. Тайная полиция была создана.

Его величества шпионы

Организатором новой тайной полиции стал генерал А. Х. Бенкендорф.

Граф Александр Христофорович Бенкендорф

Бенкендорф Александр Христофорович (1783-1844). Потомственный военный, начавший службу с пятнадцати лет, Александр Христофорович участвовал во всех войнах с Наполеоном - от кровопролитного сражения при Прейсиш-Эйлау (1806) до "битвы народов" под Лейпцигом (1813). Бенкендорф был награжден за храбрость и умелое руководство вверенными ему частями не только русскими, но и иностранными боевыми орденами. Бенкендорф разделял скептическое отношение императора Николая к общественным и некоторым бюрократическим структурам. Бенкендорф был очень близок императору и давал ему возможность постоянно вмешиваться в дела тайной полиции. Наконец, именно Бенкендорф работал над проектом создания секретной службы России. Именно ему сам Бог велел возглавить это ведомство.

Проект создания тайной полиции был вручен Бенкендорфом Николаю I в январе 1826 года. В нем рекомендовалось при создании особого ведомства поставить во главу угла два важных момента, не соблюдаемых в прежних тайных службах: во-первых, установить систему строгой централизации и, во-вторых, создать такую ее организацию, которая внушала бы не только страх, но и уважение

Намечались и методы деятельности этого учреждения: введение осведомительной агентуры в различные слои населения и вскрытие корреспонденции на почте, т. е. перлюстрация писем, как система, которая, по словам Бенкендорфа, "составляет одно из средств тайной полиции и при этом самое лучшее, т. к. оно действует постоянно и обнимает все пункты империи". Он рекомендовал создать перлюстрационные кабинеты в Петербурге, Москве, Киеве, Вильно, Риге, Харькове, Казани и Тобольске, то есть в наиболее крупных и оживленных торгово-промышленных и административных центрах.

Предлагалась и система поощрения офицеров и секретных агентов. По мнению Бенкендорфа, "чины, кресты, благодарности служат для офицеров лучшим поощрением, нежели денежные награждения", но для тайных агентов они "не имеют такого значения, и они нередко служат шпионами за и против правительства". Понимая, что предлагаемая им система сыска не может иметь популярности, Бенкендорф отмечал: "Полиция эта должна употребить все возможные старания, чтобы приобрести нравственную силу, которая, во всяком случае, служит лучшей гарантией успеха". Первое и важнейшее впечатление, произведенное ею, считал он, будет зависеть от выбора министра и от организации самого министерства. К этому начальнику, продолжал он, стекались бы сведения от всех жандармских офицеров, рассеянных во всех городах России и во всех частях войск. "Это дало бы возможность заместить на эти места людей честных и способных, которые брезгуют ролью таких шпионов, но, нося мундир, как чиновники правительства считают долгом ревностно исполнять эту обязанность".
Проект был принят благосклонно. 3 июля 1826 года Николай I учредил под начальством А. Х. Бенкендорфа Третье отделение своей собственной канцелярии, что значительно повышало статус создаваемого ведомства. В ведение Третьего отделения входило: все распоряжения и извещения по всем случаям высшей полиции; сведения о числе существующих в государстве разных сект и расколов; известия об открытиях по фальшивым ассигнациям, монетам, штемпелям и прочее; сведения подробные обо всех людях, под надзором полиции состоящих; высылка и размещение людей подозрительных и вредных; заведование наблюдательной и хозяйственной жизнью всех мест заключения, в коих заключаются государственные преступники; все постановления и распоряжения об иностранцах, в пределы государства прибывших и из оного выезжающих; статистические сведения, до полиции относящиеся. Как видно из этого перечня, обязанности Третьего отделения были обширны и в силу этого не очень четки.

Вооруженной силой Третьего отделения, необходимой для проведения его мероприятий при арестах, несении обязанностей "наблюдательной полиции", явился корпус жандармов. Он был создан Николаем I указом от 28 апреля 1827 года. Его командир обладал правами командующего армией.

Численность жандармского корпуса Империи составляла 4278 человек, то есть, по одному жандарму на 10,5 тыс. жителей России. К тому времени численность чиновников третьего отделения канцелярии императора составляла от 16 до 40 чиновников за всю историю ее существования. Так что реальность "царского репрессивного режима" - сущие цветочки по сравнению с тем, что предлагали народу "предвестники революции" декабристы.

Итак, первоначально жандармские части, подчиненные Третьему отделению, включали в свой состав 4278 чинов. В их числе - 3 генерала, 41 штабс-офицер, 160 обер-офицеров, 3617 рядовых и 457 нестроевых чинов. В последующие годы численность генералов возросла в 4 раза, офицеров и нижних чинов в 1,5 раза.
А. Х. Бенкендорф разработал первое положение о корпусе жандармов. Каждый из его округов возглавлял генерал. Он назывался окружным начальником и располагал властью командира дивизии. В округ входило от 8 до 11 губерний. Ярославская губерния была включена во 2-й Московский округ. Возглавлялся он первые годы генерал-лейтенантом А. А. Волковым, одним из бывших московских полицмейстеров, затем эту должность при Николае I занимали генералы С. И. Лисовский и С. В. Перфильев.

Округа делились на отделения, включавшие от двух до трех губерний. Возглавляли их, как правило, полковники. В каждую губернию назначался штаб-офицер корпуса жандармов в чине от майора до полковника. В случае необходимости штаб-офицер мог прибегнуть к помощи губернской жандармской команды численностью до 34 человек. Возглавлял ее обычно поручик или штабс-капитан.

Еще несколько важных дат. В 1832 г. был учрежден Округ в Царстве Польском (материалы Варшавского жандармского округа вошли в состав фонда Штаба отдельного корпуса жандармов). Ему было дано наименование 3-го Округа, а Округа 3-й, 4-й и 5-й были переименованы в 4-й, 5-й и 6-й. В 1836 г. был образован 7-й Округ. Место пребывания начальников округов было определено в следующих пунктах: 1-го Округа в Санкт-Петербурге, 2-го в Москве, 3-го в Варшаве, 4-го в Вильно, 5-го в Полтаве, 6-го в Казани и 7-го в Тобольске. Тогда же в каждой губернии были учреждены должности жандармских штаб-офицеров.

В 1837 г. был образован жандармский Округ на Кавказе, получивший наименование 6-го округа, а 6-й и 7-й получили следующие по порядку номера. К середине 1860-х гг. такое устройство Корпуса не отвечало требованию наблюдательной деятельности. В 1867 г. были упразднены те жандармские Округа, содержание которых обходилось слишком дорого, а по наблюдательной части они являлись в сущности только передаточными инстанциями между Губернскими Штаб-офицерами и Центральным управлением. Оставлено было только три округа: Варшавский, Сибирский и Кавказский, но в 1870 г. было упразднено и управление Кавказского жандармского округа.

Практическая деятельность жандармерии состояла в понуждении к исполнению законов и приговоров судов. Чины ее посылались на поимку беглых крестьян, задержание беспаспортных лиц, на преследование воров, контрабандистов, "расследование законом запрещенных скопищ", препровождение особо важных преступников и арестантов. Жандармы присутствовали на ярмарках, торжищах, церковных и народных празднествах, гуляньях, разного рода съездах и парадах. Генералы и штаб-офицеры осуществляли надзор за местным госаппаратом, докладывали в Третье отделение о настроениях в местном обществе.
Агентуры в николаевское время у жандармов было немного, но в ней не было особой нужды. В условиях относительного спокойствия в стране, постоянно пребывая в местном обществе, штаб-офицер знал все новости, сплетни и интриги. Анализируя народную молву, он имел представление о настроениях крестьян и рабочих. Обо всем увиденном и услышанном штаб-офицеры сообщали в штаб корпуса жандармов.

При всех недостатках Третье отделение и корпус жандармов при Николае I сделали немало для России. В 1839 году А. Х. Бенкендорф выступил за постепенную отмену крепостного права в стране. Он сделал вывод о том, что крепостное право есть "пороховая бочка под государством". В начале 40-х годов он горячо поддержал царя на совещании особого комитета, высказавшись за строительство железных дорог в России, против которых были большинство министров. Тогда же шеф жандармов подал идею создания бесплатных больниц для чернорабочих обеих столиц. Комиссия под руководством жандармского генерала Буксгевдена поставила вопрос об улучшении жилищных условий рабочих Петербурга. А с 1844 по 1856 год Третье отделение и корпус жандармов возглавлял А. Ф. Орлов (1786-1868), крупный государственный деятель, неоднократно выполнявший сложные дипломатические поручения царя. Его хорошо знал А. С. Пушкин, посвятивший ему стихотворение, в котором отмечал его "любезность, разум просвещенный".

Коротко о разном

Конные жандармы

А вот еще несколько интересных фактов, касающихся жандармского корпуса. Уже в самом начале XX века жандармский корпус первым в России начал изучать восточные единоборства. А именно - Джиу-джицу. Этой борьбе уже в 1902-1903 годах новобранцев обучали на специальных курсах.

На вооружении корпуса были, например, пистолеты Браунинга. Тогда эти пистолеты были популярны во всем мире. Под названием "Модель 07" они были приняты на вооружение в Швеции, где их производила фирма Гускварна. И в то же время ими стали вооружать и российских жандармов (на этих пистолетах справа на кожухе-затворе была надпись "МОСК. СТОЛ. ПОЛИЦIЯ"). Тогда же полиция Турции обогатилась все теми же пистолетами. Модель 1903 г. иногда называли второй моделью Браунинга или Браунингом № 2, модель 1900 г. - Браунингом № 1. Однако со временем возникло новое подразделение не только пистолетов Браунинга, но и других автоматических пистолетов - подразделение по калибрам. Все пистолеты калибра 6,35 мм обозначались № 1, калибра 7,65 мм и калибра 9 мм. Никакие из этих обозначений не привились и вскоре были забыты.

Жандармский корпус занимался и борьбой с коррупцией. Например, в Ярославле была разоблачена торговля рекрутами. В своих отчетах Бенкендорфу начальник местного отделения Шубинский раскрывает механику злоупотреблений, приведших к торговле новобранцами по всей губернии. Суть их заключалась в том, что помещик продавал своего крепостного казенным крестьянам для отдачи в рекруты. Для этого ему выписывалась отпускная грамота, которая в руки "вольному" не давалась. Правдами и неправдами такого проданного приписывали к семейству поселянина, который должен был отдать одного из сыновей в армию. "Вольноотпущенного" заставляли писать прошение вместо него идти в рекруты.

Записка о торговле новобранцами была направлена А. Х. Бенкендорфом ярославскому губернатору М. И. Бравину для принятия мер к нарушителям законов. Император распорядился, чтобы жандармские офицеры участвовали в период призыва в рекрутских присутствиях и навели там порядок. Как явствует из отчетов жандармских офицеров из губерний, торговля рекрутами была характерна для многих регионов. В какой-то степени людям Бенкендорфа удалось навести порядок в призыве на военную службу.

В 40-е годы функции жандармов намного усложняются, что вызвалось ростом напряженности в стране, кризисом крепостного строя. Офицеры корпуса не только заседают в рекрутских комиссиях, выявляют злоупотребления чиновников, но и участвуют в контроле производимой для армии амуниции. Без жандармов не обходилось ни одно расследование крестьянских волнений, убийств крепостными своих помещиков.

Говоря о жандармском следствии николаевского времени, следует сказать, что в большинстве случаев оно велось объективно. Провокаций не допускалось. Наоборот, с провокаторами и лжедоносителями поступали строго. В 1846 году в Ярославль из Петербурга был выслан под надзор отставной гвардей­ский полковник Яковлев, донесший, будто ему известно о существовании антиправительственного заговора.

Надзор за местной прессой, культурной жизнью губерний также находился в ведении жандармерии.

В том же году управляющий Третьим отделением и начальник штаба корпуса генерал Л. В. Дубельт прислал губернатору список запрещенных к постановке пьес. Наряду с грибоедовским "Горе от ума" числились "Братья-разбойники" Шиллера. В конце 40-х - начале 50-х годов запретили показывать "Манфреда" Байрона, "Лекаря по неволе" Мольера, "Свадьбу Фигаро" Бомарше как пьесы, проникнутые радикализмом. К их числу власти отнесли и гоголевские "Вечера на хуторе близ Диканьки", "Петербургские квартиры" Кони и ряд других театральных произведений. Более тщательным стал надзор за водевильным репертуаром. В афишах обязательно должны были ставить "С дозволения начальства". В период европейских революций 1848 года активность жандармерии намного выросла.

В эти годы значительно расширились масштабы перлюстрации. Вскрытию подверглись письма многих известных людей. Правительство подозревало всех и каждого из интеллигентной среды в крамоле и неблагонадежности.

В начале 50-х обстановка в стране стала еще более напряженной. Участились крестьянские волнения. Несмотря на репрессии, укрепилось революционно-демократическое направление в литературе и журналистике, стали возникать и распространять свое влияние различные религиозные секты. Жандармы и полиция активизировали борьбу с беглыми крестьянами, задерживали бродяг, раскольников.

Отношение к Третьему отделению и корпусу жандармов в стране было неоднозначное. В целом авторитет этих служб постепенно падал. Хотя формально их власть значительно выросла. Это объяснялось тем, что крепостническая система, которую главным образом защищало ведомство, полностью изжила себя, а надежды на реформы и установление в стране законности с помощью жандармов не оправдывались. Не смогли жандармы покончить и с коррупцией, лихоимством, произволом чиновников и помещиков. Отсюда и падение престижа службы в "голубом мундире" среди офицеров армии и флота, откуда набирался командный состав корпуса. В 60-70-е годы наступил кризис политического розыска, что выразилось в неспособности Третьего отделения противостоять революционному движению народничества, их террористическим актам, в ходе которых погибло немало сановников, в том числе жандармские генералы, а позднее и сам Александр II.

Конец века

Вторая половина ХIХ века характеризуется исследователями как время раскрепощения общественной жизни в России. В этот период было отменено крепостное право, проведены глубокие буржуазные реформы, введено земское самоуправление в сельской местности и в городах. В этот период студенты получили большую свободу, либеральнее стало законодательство о печати. Военная реформа положила начало массовой всесословной армии на основе обязательной воинской повинности. Россия становилась капиталистической страной

В то же время наиболее радикальные и оппозиционные элементы в стране были недовольны происходившими преобразованиями. Тем, что значительная часть земли осталась за помещиками, сохранилась абсолютная монархия, по-прежнему велик был полицейский произвол. Отсутствовала конституция. Выросшая численно и образовавшая свою касту разночинская интеллигенция создала тайные революционные кружки и организации. В 80-е годы начали создаваться первые марксистские кружки и группы, ставившие своей целью свержение не только самодержавия, но и капиталистического строя.
С самого начала царствования Александра II политический сыск в России находился в состоянии упадка. Органы Третьего отделения как в центре, так и на местах пребывали в большом кризисе. Поэтому новый царь вынужден был принимать меры по его укреплению. Это вызывалось острой необходимостью. Только за 1857-1861 годы в стране произошло 2165 крестьянских волнений.

Место управляющего Третьим отделением и шефа корпуса жандармов занял В. А. Долгоруков. В этот период в Третьем отделении служили 40 чиновников, не считая сверхштатных и секретных агентов. Корпус жандармов насчитывал 4253 генералов, офицеров и нижних чинов. В 1867 году были созданы губерн­ские жандармские управления. Главное внимание в 60-е годы уделялось "наблюдениям за направлением умов в государстве", которое после "заморозков" в период царствования Николая II быстро менялось в сторону либерализации.

Во время отмены крепостного права жандармы следили за настроениями крестьянства. В записке шефу жандармов от 9 марта 1861 года штаб-офицер полковник Лобановский писал о том, что "из разговоров некоторых помещичьих крестьян можно было заметить, что новое положение, даруемое, не возбудило в них сочувствия, и они, ожидая окончательного освобождения от власти помещиков, в особенности недовольны временным обязательством к ним и полным повиновением в продолжении переходного периода". По-прежнему жандармерия наблюдала за губернской администрацией.

Несмотря на усиление карательной политики, революционное движение в стране не было подавлено окончательно. Это породило недовольство в правительстве. Было решено провести реформу существующей системы органов государственной безопасности. Указом 12 февраля 880 года учреждена Верховная распорядительная комиссия. Возглавил ее граф М. Т. Лорис-Меликов

Комиссии временно было подчинено Третье отделение с корпусом жандармов. Но это был короткий переходный период. Указом от 6 августа 1880 года Третье отделение было совершенно упразднено, а его дела переданы в Особый отдел Департамента полиции Министерства внутренних дел. С 1880 года губернские жандармские управления (в том числе и Ярославское), подчинявшиеся ранее штабу корпуса жандармов, перешли в подчинение Департамента полиции. Это ведомство стало центральным органом политического надзора и сыска. Помимо прочего оно заведовало и общей полицией. Теперь Министерство внутренних дел функционально выполняло роль ведущей и вышестоящей организации для ведомств защиты государства. Такое объединение полиций государственной безопасности и охраны порядка в рамках одного ведомства было вполне закономерным явлением (подобное не раз происходило в истории русского государства).

Но перемены в системе государственной безопасности происходили в период наибольшего напряжения ситуации в стране, время для перемен - явно неблагоприятное. И, несмотря на все меры, победить революционное движение не удалось. Более того, одна из ответвлений движения народников - "Народная воля" в 1881 году организовала убийство императора Александра II.

Убийство царя стало высшей точкой народнического движения, за которым начался спад. Надежды на то, что покушение приведет к революции в стране или как минимум к окончательной деморализации правящих верхов не оправдались, народ интеллигентов не поддержал. Это привело к определенной деморализации самих революционеров. В стране начались контрреформы. Одновременно охранные ведомства сумели нанести тяжелые удары по революционерам. По всей стране их разыскивали и преследовали за любое антиправительственное высказывание.

Но непостоянная война с революционерами сначала утомила, а затем и уничтожила жандармерию в России, а под ее обломками погребла и все государственное управление. Все было гораздо более хитро - жандармерию победила… другая жандармерия, конкурентная тайная полиция.

Начало века

Важным этапом в деле обеспечения государственной безопасности являлось развертывание деятельности органов, специализировавшихся на борьбе с антигосударственной деятельностью. В 1880 году возникло "Отделение по охране общественной безопасности и порядка в городе Москве" (охранка). Оно было районным и охватывало своей деятельностью 13 губерний (в том числе и Ярославскую), являясь самым большим в России. Это событие стало этапным, ибо охранка поставила дело борьбы с крамолой на научную основу. Революционное движение, его различные общества и их ответвления изучались, на учет брались все люди, оказавшиеся по разным причинам в поле зрения охранки. В результате образовались громадные картотеки на граждан, собирались коллекции бомб и листовок. Данные поступали от многочисленной и хорошо оплачиваемой агентуры в стране и за границей.

Исследователь Жилинский отмечал: "Руководители и вдохновители охранного отделения были офицеры отдельного корпуса жандармов, они заведовали различными отделами охранки. Это не простые жандармские офицеры - это отличившиеся по службе способные и умные инквизиторы, выказавшие особое рвение. Это люди почти всегда с высшим образованием, развитые, это интеллигенты полиции и...всегда либералы и радикалы, о чем сами же докладывали всякому интеллигентному политическому арестанту, только они считали, что Россия еще не созрела для реформы. Они были "учеными", они проходили особые курсы, более молодые из них выслушивали лекции и изучали историю революционного движения и партий в России по источникам, доступным только им. Этого мало, они сами изучали революционное движение по источникам особым, недоступным даже ученому миру - это были печатные книги, издаваемые Департаментом полиции, ученые труды жандармских генералов и полковников". Одним из важнейших требований в их деятельности была секретность. Как подчеркивал исследователь, "все, что делалось в охранке, все, что приходило туда и исходило оттуда, - все было "секретно" или "совершенно секретно". Работа их была тайной, и тайна была их девизом".

Результаты деятельности Охранного отделения наиболее рельефно стали заметны в начале XX века. Под их неусыпным надзором оказались все революционные общества и организации.

Но при этом проявилась и опасность того, что сами офицеры охранки окажутся заинтересованы в поддержании напряженности в стране ради решения собственных узкокорыстных целей. До некоторой степени этому способствовали использование методов провокации и полная закрытость учреждения, ибо это порождало определенную бесконтрольность и злоупотребления. Как писал один из историков: "Задача охранки была трудна, ибо она стремилась не только к подавлению революционного движения и изъятию из обращения неблагонадежных людей, но и к постоянным заботам о том, чтобы движение, избави Бог, не заглохло, к поддержанию того напряженного состояния перед грозой, которое так способствует ловлению рыбы в мутной воде, получению всякого рода чинов и отличий".

На рубеже XIX - XX веков Россия имела эффективную систему органов защиты государственной безопасности. Благодаря использованию многочисленной тайной агентуры в стране и за границей, добровольных помощников охранные ведомства могли быть в курсе всего происходящего. Они внедряли своих агентов в потенциально опасные круги, действовали на опережение, изучали возможных противников. Спецслужбы имели опыт крупных политических процессов, взаимодействия с прессой (что помогало в дискредитации возможных противников). Жандармы внимательно изучали печатную литературу (пригодился опыт взаимодействия с цензурными органами), использовали доносы и слухи (исходили из того, что и там могут быть подлинные сведения). Стоящие задачи помогала решать перлюстрация корреспонденции, наружное наблюдение, вырабатывались методы вербовки агентуры, задействовались полицейские приемы в работе - аресты, обыски, допросы.

Именно это и помогло спецслужбам справиться с первой русской революцией.

С 1905 года и далее корпус жандармов неуклонно рос численно. В середине 1913 года он насчитывал 12700 человек. Из них - 912 генералов и офицеров, 30 классных чиновников. К концу 1916 года в корпусе служили около 16 тысяч жандармов. Из них более 940 офицеров и генералов, десятки классных чиновников. Однако основную массу жандармерии составляли вахмистры, унтер-офицеры и рядовые.

Корпус состоял из Главного управления (штаба), 75 губернских жандармских управлений, 30 уездных жандармских управлений Привислинского края, 33 жандармско-полицейских управлений железных дорог с 321 отделением в городах и на крупных станциях, 19 крепостных и 2 портовых жандармских команд, 3 дивизионов, одной городской и 2 пеших команд, 27 строевых частей.

Ведущим структурным подразделением политического розыска являлось губернское жандармское управление, подчинявшееся по сыскной части Департаменту полиции. Управления размещались в губернских городах, в крупных уездных центрах они имели отделения или одного ответственного за политический сыск в этой местности офицера, считавшегося помощником начальника губернского жандармского управления. Вооружены жандармы были револьвером и шашкой. В годы первой русской революции жандармские дивизионы и подчинявшуюся жандармерии сельскую конно-полицейскую стражу снабдили также винтовками.
Основные функции жандармов регламентировались законом от 19 мая 1871 года. Главным в их деятельности по этому акту становится дознание, а также политическое следствие, переданное жандармерии от судебных следователей, институт которых был учрежден в 60-е годы. Канцелярия жандармского управления делилась на несколько частей (общего руководства, розыскную, следственную, политической благонадежности и денежную часть). В ведении жандармских управлений находились жандармские части. В некоторых городах создавались городские жандармские управления.

Особыми секретными распоряжениями министра внутренних дел была усилена самостоятельность жандармских управлений на железных дорогах. Поводами для ареста у железнодорожной жандармерии могли быть сведения о неблагонадежности лиц в зоне отчуждения колеи, внушавшие подозрения в совершении политических преступлений, принадлежность к революционным организациям, данные о приготовлении к стачке, восстанию, печатание преступных изданий в подпольных типографиях, собрания членов революционных организаций и другие противозаконные акции.

Подготовка жандармских офицеров в начале ХХ века по сравнению с предыдущими десятилетиями значительно улучшилась. Если в первой половине XIX века зачисленные в корпус проходили лишь двухмесячную стажировку при его штабе, то теперь их готовили на специальных курсах в Петербурге, куда прибывали офицеры армии и флота, прошедшие тщательный отбор и выдержавшие предварительные испытания. Лекторы читали будущим жандармам уголовное право, курс по производству дознаний и расследованию политических преступлений, железнодорожный устав. Позднее к ним добавились лекции по программам политических партий, их истории. Будущих жандармов знакомили с техникой фотографии, дактилоскопии и другими навыками, которые могли пригодиться офицеру розыска. Уделялось внимание практическим курсам по владению оружием, приемам самозащиты. После выпускного экзамена окончившие курсы указом царя переводились на службу в корпус и получали назначение в различные жандармские управления и в армейские части. От офицеров армии и флота, поступающих в жандармы, требовалось потомственное дворянство, окончание военного или юнкерского училища по первому разряду, не быть католиком, не иметь долгов и пробыть в строю не менее шести лет

Даже выдержав предварительные экзамены при штабе корпуса в Петербурге, офицер не направлялся на жандармские курсы. Он должен был вернуться в свою воинскую часть и ожидать вызова. Иногда до двух лет. А в это время местная жандармерия собирала о кандидате наиподробнейшие сведения. Политическая благонадежность и денежное состояние подвергались наибольшей проверке. В корпус не зачислялись офицеры, зависящие от кого-либо в материальном отношении.
Мотивы перехода офицеров на службу в жандармы были самыми различными. Среди них имелись идейные люди, но большинство подавали заявления на вакансию в корпус потому, что служить в нем было значительно выгоднее, чем в армии. Жалование жандарма значительно превышало армейское. Понимание того, что за хорошие деньги придется нести тяжелую в морально-психологическом плане службу, приходило обычно позднее. Но выбор был сделан, и офицерам приходилось нести нелегкое бремя жандармской работы: проводить обыски, аресты, дознания. В первую мировую войну многие жандармские офицеры подавали рапорты о зачислении их в армию. Когда уход их принял массовый характер, командир корпуса жандармов, боясь остаться без офицеров, приказом воспретил такие переходы. Волей-неволей жандармские офицеры оставались на прежнем месте службы. Росли в начале века и финансовые ассигнования на выявление политических противников царизма. По смете Министерства внутренних дел на 1900 год, расходы на содержание и деятельность только Департамента полиции превышали 3,2 миллиона рублей. Помимо этого многим губернским жандармским управлениям выделялись дополнительные деньги на "чрезвычайные издержки" из внутриведомственных фондов. В распоряжении Департамента полиции имелись также суммы, не подлежащие оглашению и ревизии и не входившие в статьи бюджета. Отчетность по таким "секретным расходам" представлялась только царю.

В первую русскую революцию и позднее затраты, "не подлежащие оглашению" и расходующиеся "безотчетно", пополнялись из специального ежегодного 10-миллионного фонда правительства. 3,5 миллиона рублей шли через секретную смету расходов Министерства внутренних дел. Большая часть этих денег шла на покрытие агентурных и иных расходов

Главные нити жандармской службы в России в 1908-1912 годах находились в руках С.Е.Виссарионова - заведующего Особым отделом и вице-директора Департамента полиции.

Декаданс

Но вскоре стало видно, как на самом деле все изменилось. Постоянная борьба друг с другом отвлекала жандармов и сотрудников охранки от государственных дел. С момента организации охранных отделений между их начальниками и руководством местных жандармских управлений шла непрерывная "подковерная" борьба за руководство политическим розыском. Пока революция была на подъеме, обе структуры волей-неволей должны были мириться с открытием новых охранных отделений. Да к тому же руководству губернской жандармерии было на руку то, что тайный сыск был сосредоточен в руках охранок, а они вели лишь формальные дознания по тем делам, что открывались по агентурным данным другой структуры.

Однако после некоторого "успокоения" страны конфликт между руководством двух розыскных органов вспыхнул с новой силой. К тому же начальники охранных отделений все чаще шли на провокационные действия, тревожившие руководителей Министерства внутренних дел.

К тому моменту корпус жандармов был слишком независим от начальства. Не только губернаторы и сенат, но и даже прокуратура не имела контролирующей власти над видоизмененным жандармским корпусом, связанным через департамент полиции с министерством внутренних дел. Бывший директор департамента полиции А. Лопухин, отмечал следующее: "… будучи поставлено в такие условия это учреждение ничего, кроме произвола и вреда для населения и интересов государства, принести не могло… Все политическое мировоззрение корпуса жандармов заключается в представлениях о том, что существуют народ и государственная власть, и последняя находится в постоянной опасности со стороны первого… и что для осуществления охраны от таковой опасности все средства хороши".

Вот что писал в то время журнал "Статский советник": "Человеку, не сведущему в хитросплетениях ветвей древа русской государственности, непросто было бы разобраться, в чем состоит различие между Охранным отделением и Губернским жандармским управлением. Формально первому надлежало заниматься розыском политических преступников, а второму - дознанием, но, поскольку в секретных расследованиях розыск от дознания бывает неотделим, оба ведомства делали одну и ту же работу: истребляли революционную язву всеми предусмотренными и непредусмотренными законом способами. И жандармы, и "охранники" были людьми серьезными, многократно проверенными, допущенными к сокровеннейшим тайнам, однако же Управление подчинялось штабу Отдельного жандармскогокорпуса, а Отделение - Департаменту полиции. Путаница усугублялась еще и тем, что руководящие чины Охранного нередко числились по Жандармскомукорпусу, а в жандармских управлениях служили статские чиновники, вышедшие из Департамента. Очевидно, в свое время кто-то мудрый, опытный, придерживающийся не слишком лестного мнения о людской природе, рассудил, что одного надзирающего и приглядывающего ока для беспокойной империи маловато. Ведь недаром и человекам Господь выделил не по одной зенице, а по две. Двумя глазами и крамолу выглядывать сподручней, и риска меньше, что одинокое око слишком много о себе возомнит".

Но может быть, не только объективные причины заставили секретные службы его императорского величества проиграть борьбу с революцией, и не только борьба друг с другом отвлекла жандармов и сотрудников охранки от выполнения их прямых обязанностей. А может быть, правы были казненные Муравьев и Пестель, и для безопасности государства, для защиты мирных граждан от них самих изначально нужно было гораздо больше народу?

УДК 341.741

Н. И. Свечников, А. С. Кадомцева

НЕКОТОРЫЕ ОСОБЕННОСТИ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ОХРАННЫХ ОТДЕЛЕНИЙ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ

Аннотация. В статье приведены результаты исследований деятельности охранных отделений России в конце Х1Х и в начале ХХ в. Представлен краткий анализ причин, вызвавших потребность в органах политического сыска, и правовых актов, регламентировавших их организацию и функционирование. Дана оценка обоснованности и правильности упразднения охранных отделений.

Ключевые слова: правопорядок, охранное отделение, политический сыск, жандармский корпус, департамент полиции, розыскное отделение, филер, агент, осведомитель, надзиратель, революционное сообщество, негласное наблюдение.

Поддержание правопорядка и безопасности в стране является одной из важнейших функций государства. Проблема правового регулирования деятельности правоохранительных органов, особенно органов, призванных осуществлять оперативно-разыскную деятельность, была актуальной всегда. Знание исторических корней и традиций правового регулирования деятельности системы политического сыска Российской империи может быть использовано в становлении современной системы правоохраны и позволит избежать ошибок, допущенных в прошлом. С этой целью необходимо проанализировать способы, с помощью которых Российское государство стремилось узаконить деятельность охранных отделений; изучить не только сущность нормативных актов, но и эффективность их примененъия. Для того, чтобы деятельность правоохранительных органов вообще и органов внутренних дел в частности была качественной и эффективной, необходимо, опираясь на исторический опыт, выявить, какие мероприятия могут быть полезны.

В XIX в. активизировалось революционное движение в России, в связи с этим возникла потребность в создании специального органа, который занимался бы своевременным обнаружением «вредных» лиц, сбором информации о них и отсылкой их в жандармские корпуса. Существующие Жандармские управления были недостаточно приспособлены к ведению политического сыска в среде революционно настроенной интеллигенции. Это и послужило поводом для учреждения приказом министра внутренних дел первого в России Санкт-Петербургского (при градоначальнике) «Отделения по охранению порядка и спокойствия в столице» в 1867 г. Его штат состоял всего из 21 служащего -начальника, 4 чиновников для поручений, 12 полицейских надзирателей, делопроизводителя, его помощников и секретаря. В декабре 1883 г. было принято Положение «Об устройстве секретной полиции в Империи», определившее статус и задачи «особых розыскных отделений» - органов секретной полиции, ведавших «охранением общественного порядка и спокойствия» . Охранное отделение подчинялось непосредственно Департаменту полиции Министерства внутренних дел и руководствовалось Инструкцией от 23 мая 1887 г. «Состоящему в управлении С.-Петербургского градоначальника отделению по охранению общественной безопасности и порядка в столице» . Позже розыскные отделения появились в Москве и Варшаве, однако сфера деятельности революционных организаций уже вышла за границы названных городов .

Московское охранное отделение было создано в 1880 г. Вначале оно являлось малочисленным, штат его, например, в 1889 г. составлял всего шесть человек. Но существо-

Экономика, социология, право

вал и другой неофициальный штат, состоявший из «охранной наружной службы», т.е. филеров и агентов-осведомителей, «работающих» в рядах революционных групп (внутренняя агентура). По смете Московского охранного отделения в 50 тыс. руб. 60 % составляли расходы на наружное наблюдение, розыски и содержание агентуры . В 1897 г. «для наблюдения за лицами, отданными за политическую неблагонадежность под надзор полиции...» была учреждена должность полицейского надзирателя при Отделении по охранению общественной безопасности и порядка в Москве и разработана Инструкция полицейским надзирателям при отделении по охранению общественной безопасности и порядка в Москве .

В структуре охранных отделений, кроме канцелярии, как правило, секретного делопроизводства, имелись два отдела: наружного наблюдения и агентурный (отдел внутреннего наблюдения). В агентурных отделах разрабатывались данные, полученные от осведомителей и путем перлюстрации писем в так называемых «черных кабинетах» при почтамтах. Анализ полученных сведений составлял сущность работы каждого охранного отделения. Все остальные подразделения являлись вспомогательными. На правильную организацию и функционирование агентуры были направлены все усилия начальника отделения и его сотрудников - жандармских офицеров. Секретные агенты являлись предметом постоянных забот и попечения всего Департамента полиции. Об агентуре говорилось в циркулярах Департамента, адресованных начальникам охранных отделений и губернским жандармским управлениям .

В августе 1902 г. было принято Положение «О начальниках розыскных отделений» для некоторых местностей империи: «.где замечается особо усиленное развитие революционного движения, учреждаются розыскные отделения, на начальников коих возлагается заведование политическим розыском, т.е. наружным наблюдением и секретной агентурой, в известном определенном районе» .

Для филеров розыскных и охранных отделений в октябре 1902 г. была выпущена Инструкция филерам Летучего отряда и филерам розыскных и охранных отделений с четкими предписаниями их действий. Например, в п. 21 рекомендуется: «При осуществлении наблюдения необходимо всегда действовать так, чтобы не обратить на себя внимания, не ходить заметно тихо и на одном месте в течение продолжительного времени не оставаться» .

Цель создания охранных отделений наглядно определена в нормативных документах, которые регламентировали их деятельность. Важную гарантию оперативности в деятельности охранных отделений и других сыскных органов составляла возможность их непосредственного взаимодействия. Нормы Положения об охранных отделениях указывали, что «14. Начальники отделений с Департаментом полиции, начальниками районных охранных отделений, жандармских управлений и их помощниками, а равно губернскими и уездными учреждениями и между собою - сносятся непосредственно» . Если жандармские управления устанавливали необходимость проведения следственных действий по делам политического характера, требовалось получить согласие начальника охранного отделения. Такое согласие было закреплено с момента учреждения охранных отделений. Так, в § 19 Временного положения об охранных отделениях от 27 июня 1904 г. указывалось, что «без предварительного уведомления начальника охранного отделения в районе его наблюдения чинами корпуса жандармов не могут быть производимы никакие обыски и аресты» . Таким образом, видно, что охранные отделения постепенно начинают выполнять часть функций, которые были свойственны жандармским управлениям, что не могло не вызывать определенных противоречий в работе этих органов, ведающих политическим сыском.

На протяжении всего периода существования охранных отделений проводится реформирование их структуры. Для объединения и направления деятельности местных ор-

ганов, ведающих политическим розыском в Империи, были учреждены районные охранные отделения. 14 декабря 1906 г. было утверждено Положение о районных охранных отделениях. Они были созданы в таких крупных городах, как Петербург, Москва, Самара, Харьков, Киев, Одесса, Вильно, Рига. Для приближения управления к низовым органам было образовано восемь охранных округов. В состав охранного округа входили районные охранные отделения нескольких губерний. Положение устанавливало, что «§ 7. Одной из главнейших задач начальников районных охранных отделений является учреждение центральной внутренней агентуры, могущей освещать деятельность революционных сообществ, вверенной его надзору области...» .

Положением об охранных отделениях от 9 февраля 1907 г. уточнялась деятельность охранных отделений, например в § 24: «В деятельности охранных отделений должны быть различаемы: а) расследования в видах предупреждения и обнаружения преступных деяний государственных. и б) исследования политической благонадежности отдельных лиц.», и конкретизировались способы ее реализации, в § 25: «...собирание сведений о замышляемом или совершенном преступлении политического характера производится способами, указанными в 251 ст. Уст. Угол. Суд., то есть путем розысков (секретная агентура), словесных расспросов и негласного наблюдения (через секретных сотрудников и филеров)» .

Основная цель и сущность мероприятий, проводимых сотрудниками охранных отделений, были представлены в Инструкции начальникам охранных отделений по организации наружных наблюдений 1907 г. Так, в ст. 2 разъяснялось, что «.наибольшую выгоду из наружного наблюдения можно получить только при строгом сообразовании его с указаниями внутренней агентуры на значение наблюдаемых лиц и намеченных филерами событий». Кроме того, ст. 10 определяла одну из функций начальников: «К 5-му числу каждого месяца начальники охранных отделений представляют в Районные охранные отделения и в Департамент полиции списки лиц, проходивших по наблюдению, по каждой организации отдельно, с полной установкой знакомых, фамилия, имя, отчество, звание, занятие, кличка по наблюдению и по организации и кратким указанием причин наблюдения» .

Анализ материалов проведенных исследований позволяет сделать вывод о том, что охранные отделения наиболее активно взаимодействовали с жандармскими управлениями. Это обстоятельство было обусловлено аналогичностью возлагаемых на них функций, поскольку и жандармские управления проводили аресты, дознания и вели следствие по делам о государственных преступлениях. Таким образом, охранные отделения и жандармские управления осуществляли политический розыск, собирали необходимую информацию .

Основной целью политического розыска было «.определение и выяснение как отдельных лиц, так и целых организаций, стремящихся к изменению в стране существующего политического строя, и пресечение их деятельности». Весь политический сыск в России, как отмечают исследователи, базировался на «трех китах»: на внутренней агентуре, наружном наблюдении и перлюстрации корреспонденции .

Как уже отмечалось, возглавлял охранное отделение начальник, подчиняющийся Департаменту полиции или начальнику районного охранного отделения. В Положении об охранных отделениях от 9 февраля 1907 г. указывалось: «§ 5 Вмешательство других учреждений и лиц, кроме Департамента полиции и начальников районных охранных отделений, в деятельность местных охранных отделений не может иметь места» .

Изначально охранные отделения создавались как органы, основной функцией которых было наблюдение и предупреждение на основе полученной информации преступлений. Основная роль в политическом розыске (непосредственно ведение следствия, в том числе осуществление следственных действий) отводилась жандармским управлениям. Право самостоятельно провести обыск или арест охранным отделениям первона-

Экономика, социология, право

чально было предоставлено только в исключительной ситуации, когда невозможно было получить согласие начальника жандармского управления и обеспечить участие его чинов. По общему правилу, когда время и ситуация позволяли более тщательно разобраться и сообщить о предполагаемых мерах начальнику губернского жандармского управления, самостоятельность охранных отделений была ограничена его согласием. Причем после сообщения о планируемых следственных действиях они проводились жандармским управлением. Постепенно (в частности с 1907 г. в связи с принятием Положения об охранных отделениях) полномочия охранных отделений расширяются. Теперь без взаимодействия с охранными отделениями не происходит ни одно следственное действие со стороны губернских жандармских управлений по делам политически значимого характера . С принятием Положения об охранных отделениях от 9 февраля 1907 г. согласия начальника губернского жандармского управления не требовалось. Начальник охранного отделения должен был принимать все меры к сосредоточению в своих руках всего розыскного дела. Чины корпуса жандармов и общей полиции, получая из негласного источника сведения, относящиеся к политическому розыску, обязаны были сообщать их начальнику охранного отделения. Оценивая поступившую информацию по делам политического сыска, он принимал решение о производстве обысков, выемок и арестов .

Кроме того, существовало правило о том, что информация по политическим делам должна быть сосредоточена в охранных отделениях. Чины корпуса жандармов и общей полиции должны были передавать всю полученную информацию по таким делам в охранные отделения. В этих целях начальникам охранных отделений надлежало принимать все возможные меры к установлению «правильных» отношений с начальниками жандармских управлений, офицерами корпуса жандармов, а также с прокурорским надзором и судебными следователями. Особо следует отметить, что если в охранных отделениях фиксировалась информация, имеющая значение, выходящее за пределы вверенного района, то она подлежала сообщению непосредственно в Департамент полиции, а также в районное охранное отделение .

Охранные отделения взаимодействовали с местными губернскими властями и губернскими жандармскими управлениями при представлении информации для выдачи свидетельств о политической благонадежности лиц. Эти свидетельства запрашивали у местных губернских властей различные правительственные и общественные учреждения относительно политической благонадежности лиц, ходатайствующих о поступлении на государственную или общественную службу .

Таким образом, в системе органов власти начала ХХ в. охранные отделения занимали особое место. Власть стремилась полностью скрыть их истинное предназначение, что было обусловлено секретным характером их деятельности и важностью выполняемых задач. Охранные отделения являлись важным звеном в системе органов государственной безопасности Российского государства. Широкий перечень предоставленных охранным отделениям полномочий, обусловленный необходимостью и важностью политического сыска, возможность взаимодействия на этом основании практически с любым органом власти или должностным лицом, дублирование некоторых функций иных государственных органов (жандармских управлений) характеризуют охранные отделения как органы государственной безопасности, обладавшие особым правовым статусом .

Интересен еще и тот факт, что среди сотрудников охранных отделений существовало негласное правило при ликвидации выявленных революционных организаций всегда оставлять на свободе несколько народовольцев: «Если в стране не будет революционеров, то не будут нужны и жандармы, то есть мы с вами, господин Рачковский1, ибо некого

1 Петр Иванович Рачковский (1851-1910) - русский полицейский администратор. Действительный статский советник, глава заграничной агентуры Департамента полиции в Париже, вицедиректор Департамента полиции в 1905-1906 гг.

Вестник Пензенского государственного университета № 2 (10), 2015

будет выслеживать, сажать, казнить... Мы должны поставить работу охранных отделений таким образом, чтобы обязательно создать у государя императора впечатление, что опасность со стороны террористов для него исключительно велика и только наша самоотверженная работа спасает его и его близких от гибели. И, поверьте, нас осыпят всевозможными милостями» .

25 апреля 1913 г. В. Ф. Джунковский1 вступил в должность товарища министра внутренних дел и начал работу по ликвидации охранных отделений и по борьбе с разросшейся сетью секретных агентов, которая, по его мнению, уже не укладывалась в рамки целесообразности и законности. Так, спустя два месяца после своего назначения В. Ф. Джунковский распорядился упразднить все охранные отделения, за исключением основных (они сохранились в Санкт-Петербурге, Москве и Варшаве, а в некоторых отдаленных губерниях их статус был понижен до розыскных отделений). Принятие решения было мотивировано тем, что районные охранные отделения отдалились от работы «по живому руководству розыском на местах и, углубившись главным образом в канцелярскую работу, лишь замедляют поступление сведений о революционном движении. понижая осведомленность. о положении в каждый ближайший момент розыскного дела» . Кроме того, к 1913-1914 гг. система жандармских управлений окрепла и методы их работы были достаточно отлажены. По мнению некоторых исследователей, охранные отделения были упразднены «как излишнее промежуточное звено в громоздком аппарате политического сыска в России» .

Анализируя причины ликвидации охранных отделений, можно сделать вывод о том, что появление новых учреждений политического сыска было обосновано исключительно ростом политической активности населения, недовольного самодержавием. Эффективное противодействие охранных отделений политической оппозиции (революционным силам) привело к снижению революционной напряженности, как следствие, к функциональной невостребованности и экономической нецелесообразности их содержания. К одной из причин упразднения охранных отделений относят специфическое руководство Департаментом полиции, негативно относившейся к «выскочкам из охранки», к положению, при котором губернские жандармские управления уходили на второй план .

Упразднение охранных отделений в период, когда они являлись одними из ключевых правоохранительных органов , стоящих на страже государства, порождает много вопросов, требующих дальнейшего изучения.

Список литературы

1. Полиция России: Документы и материалы. 1718-1917 гг./ сост.: А. Я. Малыгин, Р. С. Мулукаев, Б. В. Чернышев, А. В. Лобанов. - Саратов: СЮИ МВД России, 2002. - 400 с.

2. Заварзин, П. П. Жандармы и революционеры / П. П. Заварзин. - Париж: Изд. автора, 1930. -256 с.

3. Кошель, П. А. История сыска в России / П. А. Кошель. - URL: http://www.Gumer.info/ bibliotek_Buks/History/koshel/15.php

4. Калинин, Н. В. Деятельность охранных отделений (конец XIX - начало XX в.) / Н. В. Калинин // Известия вузов. Правоведение. - 2008. - № 2. - С. 203-210.

5. Инструкция филерам Летучего отряда и филерам розыскных и охранных отделений, 31.10.1902. - URL: http://www.regiment.ru/Doc/B/I/3.htm

6. Положение об охранных отделениях от 9 февраля 1907 г. - URL: www.hrono.ru/dokum/190_dok/19070209polic.html

1 Владимир Федорович Джунковский (1865-1938) - российский политический, государственный и военный деятель, товарищ министра внутренних дел и командующий Отдельным корпусом жандармов (1913-1915).

Экономика, социология, право

http://www.regiment.ru/Doc/C/I/4.htm

http://www.regiment.ru/Doc/B/I/7.htm

9. Инструкция начальникам охранных отделений по организации наружного наблюдения, 1907 г. - URL: http://www.regiment.rU/Doc/B/I/15.htm

10. Колпакиди, А. Специальные службы Российской империи / А. Колпакиди, А. Север. - М. : Эксмо, 2010. - 768 с.

11. Жухрай, В. Тайны царской охранки: авантюристы и провокаторы / В. Жухрай. - М. : Политиздат, 1991. - 337 с.

12. Реент, Ю. А. Общая и политическая полиция России (1900-1917 гг.) : моногр. / Ю. А. Реент. -Рязань: Узорочье, 2001.

13. Зернов, И. В. Борьба с терроризмом в российской империи в конце ХХ - начале ХХ в.: Историко-правовые аспекты внутренней политики / И. В. Зернов, В. Ю. Карнишин // Вестник ПГУ. - 2014. - № 4. - С. 2-7.

14. Колемасов, В. Н. Деятельность органов объединенного государственного политического управления Средне-Волжского края по борьбе с преступностью в первой половине 1930-х гг. / В. Н. Колемасов // Известия высших учебных заведений. Поволжский регион. Общественные науки. - 2012. - № 4. - С. 34-40.

Свечников Николай Иванович

кандидат технических наук, кандидат юридических наук, доцент, заведующий кафедрой правоохранительной деятельности,

Пензенский государственный университет E-mail: [email protected]

Кадомцева Алина Сергеевна

студентка,

Пензенский государственный университет E-mail: [email protected]

УДК 341.741 Свечников, Н. И.

Некоторые особенности деятельности охранных отделений Российской империи / Н. И. Свечников, А. С. Кадомцева // Вестник Пензенского государственного университета. - 2015. - № 2 (10). - C. 64-69.

Svechnikov Nikolay Ivanovich

candidate of technical sciences, candidate of juridical sciences, associate professor, head of sub-department of law enforcement, Penza State University

Kadomtseva Alina Sergeevna

1.Краткая история Охранных отделений
2.Инструкция начальникам Охранных отделений по организации наружных наблюдений (1908? Буду благодарен за помощь в точной датировке документа).

Сотрудники Петербургского Охранного отделения и с его начальником Александром Васильевичем Герасимовым (в первом ряду, в центре), не ранее 1905 г.:

Отделения по охранению общественной безопасности и порядка Департамента полиции Министерства внутренних дел Российской империи - так витиевато, в классическом стиле "ампир" российской имперской бюрократии, они официально назывались, а в просторечии просто: "Охранка" - были "заточены" специально под "политический сыск". Проще говоря, главной задачей этих силовых структур (извиняюсь за неологизм) Империи была именно борьба с революционными организациями, революционной пропагандой и революционным террором.
Своим рождением Охранные отделения обязаны народническому этапу российской революционности в 1860-70-х гг., когда опасные молодые мечтатели (в основном из разночинной, но "чистой публики"), разочаровавшиеся в перспективах социалистического преобразования мужицких масс просветительскими методами, принялись отчаянно "звать Русь к топору", а затем сами взялись за самодельные взрывные "адские машинки" и револьверы системы Лефорше...

Выстрел Дмитрия Кракозова в Александра II (Кракозов промазал) 4 апреля 1866 г., вызвавший к жизни Охранные отделения:

Когда в солнечный апрельский денек 1866 г. у решетки петербургского Летнего сада прогремел выстрел террориста-одиночки Дмитрия Кракозова, стрелявшего в императора Александра II (освободителя крепостного крестьянства и смелого реформатора - вот почему заговорщикам в России не терпелось угрохать именно прогрессивного царя???), охранителям безопасности Империи стало понятно, что нужны специальные органы для борьбы с набирающей силу новой угрозой.
В столице Империи было образовано «Отделение для производства дел по охранению общественного порядка и спокойствия в Санкт-Петербурге» под руководством тайного советника Ф.А.Колышкина, подчинявшегося напрямую Санкт-Петербургскому губернатору. В 1886-87 гг. оно было реформировано в «Отделение по охранению общественной безопасности и порядка в городе Санкт-Петербурге» с постоянным штатом в составе Общей канцелярии, Регистрационного бюро, Центральной филерской и жандармской охранной команд. Численность штатных сотрудников столичной "Охранки" достигала 200 человек.
На официальные должности в Охранных отделениях назначались офицеры Отдельного корпуса жандармов и классные чины Департамента полиции МВД. Для оперативной же работы "в поле" (как сказали бы современные сотрудники "органов") создавался штат вольнонаемных агентов-филеров, о которых и пойдет речь в приводимом ниже документе. Сложно сказать, кто наводил на революционеров больший трепет (хоть в революцию, как правило, шли ребята не пугливые) - лощеный безжалостный жандармский офицер из "Охранки", или вездесущий незаметный филер...

Сотрудники Охранного отделения в штатском, начало ХХ в.:


Офицеры Отдельного корпуса жандармов, из которых рекрутировались начальствующие кадры для Охранных отделений:

В 1880 г. подобная структура появилась и в первопрестольной столице, первоначально под названием «Секретно-розыскное отделение при Канцелярии Московского обер-полицмейстера», а с 1881 г. - как «Отделение по охранению общественной безопасности и порядка в городе Москве». К слову сказать, Московское Охранное отделение долгое время "давало фору" Питерскому. Оно и понятно: в Северной Пальмире "охранники" бдили в основном над безопасностью императорской фамилии (Александра II, тем не мене, не уберегли), а их московские коллеги нередко брали на себя функции организаторов политического сыска в масштабах всей Империи. Именно в Москве заработала система внедрения в революционные круги тайных осведомителей, оплетения подозрительных лиц частой сетью слежки агентами наружного наблюдения - знаменитыми филерами. Там же по инициативе начальника Отделения С.В.Зубатова в 1894 г. был создан «Особый отряд наблюдательных агентов» под началом виртуозного мастера и "распорядителя" слежки Е.П.Медникова, более известный как "Летучий отряд филеров" благодаря своим стремительным служебным экспедициям в любую точку страны.

Филер Московского Охранного отделения Крылов перед выходом на задание:

С 1885 г. приступило к работе также Заграничное бюро "Охранки", ведавшее слежкой за русскими политэмигрантами и проведением тайных операций "за кордоном". Его штаб-квартира располагалась в Париже.

Наивысшую точку развития "Охранка" прошла в начале ХХ в. в связи с резким всплеском революционного движения. В период Первой русской революции 1905-07 гг. в Российской империи Охранные отделения функционировали (сами охранники предпочитали скромный и архаично звучащий термин: "труждались") в 27 губернских городах, их штат превышал тысячу обер- и штаб-офицеров и классных чинов начальствующего состава. В распоряжении отделений находилось многократно большее число филеров, осведомителей и прочей агентуры, точный учет которых не известен не только из соображений секретности, но и потому, что в роковом 1917 г. сами "охранники" напоследок успели уничтожить большинство списков... Своих в "Охранке" не сдавали, это был краеугольный принцип сплоченности ее кадров и залог конструктивной товарищеской атмосферы, как правило царившей между начальниками и подчиненными в этом ведомстве.

Инструктаж полицейских околоточных надзирателей (какие шикарные полицейские типажи Российской империи!) в Киевском охранном отделении, не ранее 1902 г.:

В конце 1906 г. в дополнение к губернским городским и столичным были созданы также и Районные Охранные отделения, охватывавшие своей сферой ответственности целые регионы Империи (по нескольку губерний каждому, плюс некоторые регионы вне официального административного деления, например, Причерноморье). По состоянию на конец 1907 г. Районных отделений было 10.
К слову, во многих "провинциальных" Охранных отделениях штатными сотрудниками являлись всего по нескольку офицеров и чиновников, главной задачей которых было создание интеллектуального и организационного центра работы сети вольнонаемных филеров, систематизация собранной ими информации и проведение расследования. Для выполнения оперативных заданий (арест подозреваемых, обыски, оцепления) привлекались. как правило, личный состав жандармерии и полиции, реже (на основании соответствующих нормативных актов о чрезвычайном положении) - воинские команды.
"Объединяющим и направляющим центром для всех охранных отделений", как значилось в январском циркуляре МВД 1907 г., являлся Департамент полиции.

Сотрудники Охранного отделения и чины полиции тренируются в штурме квартиры, укрываясь за тактическим броневым щитом:

Индивидуальные средства броневой защиты использовались стражами порядка Российской империи с 1905 г, подробнее об этом: http://world-war-first.livejournal.com/293012.html
Как минимум двое агентов в штатском на фотографии вооружены мощными самозарядными пистолетами Маузер С96, не состоявшими на штатном вооружении, однако очень любимыми российским офицерством, полицией и не только...

В работе Охранных отделений широко применялись передовые полицейские технологии своего времени, например - использование специально обученных служебных собак. Дрессировщик (кинолог, как сказали бы сейчас) Московского отделения отрабатывает со своим четвероногим другом положение, описанное как: "Лежать смирно, охранять раненого":

Уровень эффективности работы Охранных отделений в сравнении с другими органами охраны порядка в Российской империи был довольно высок. При их деятельнейшем участии в России удалось дважды "сбивать революционную волну" - в конце ХIХ в. и после революции 1905-07 гг. Однако полностью искоренить причины, вызвавшие к жизни российскую революционность и в финале приведшие страну к Октябрьской революции 1917 г., одними полицейскими мерами было невозможно... Но вины сотрудников Охранных отделений, честно защищавших престол и государство, в этом не было.

В Охранных отделениях был собран огромный объем материала на действующих революционеров, в т.ч. и на многих будущих знаменитостей.
Личное дело В.И.Ульянова(Ленина):

...и Владимира Маяковского (сразу видно - поэт! Слишком большой поэт, чтобы быть серьезным реворлюционером!):

...В.П.Ногина :

...и какого-то простого еврейского парнишки из Бунда (приводится для массовости):

Кстати, революционерам тоже удалось нанести "Охранке" несколько чувствительных ответных ударов. Например, ими были убиты двое начальников Санкт-Петербургского охранного отделения - Г.П.Судейкин в 1883 г. и С.Г.Карпов в 1909 г.

Разбитая взрывом эсеровской бомбы конспиративная квартира, в которой был убит начальник Петербургского отделения полковник Сергей Георгиевич Карпов:

В худших традициях российской государственной бюрократии, Охранные отделения, как и многие другие успешно работавшие структуры, пережили несколько разрушительных "реформ".
В 1913 г. товарищ (заместитель) министра внутренних дел Г.Ф.Джунковский, видимо, сочтя революционную опасность минимизированной, приступил к ликвидации "периферийных" Охранных отделений. В 1914 г. такая же судьба постигла многие Районные...
К 1917 г. в Российской империи оставалось всего три городских Охранных отделения - в Петрограде, Москве и Варшаве, и три Районных - Восточно-Сибирское, Кавказской и Туркестанское.
Февральская революция смела и их. Временное правительство упразднило "Охранку", слишком прочно ассоциировавшуюся с царским режимом. Революционеры и псевдо-революционеры яростно устремились сводить счеты с "охранниками". Начальник Петроградского отделения полковник М.Ф.фон Коттен 4 марта 1917 г. был убит толпой близ Гельсингфорса; его судьбу разделили многие офицеры и чиновники. А вот тщательно законспирированная филерская сеть в основном успела "залечь на дно" и уцелела...

Разгром полицейского архива в Петрограде в 1917 г.:

Списки филеров "Охранки", за редким исключением, революционерам так и не достались.

Михаил Кожемякин.

Инструкция начальникам Охранных отделений по организации наружных наблюдений.

1. Одним из средств негласного расследования является наружное наблюдение за лицами, прикосновенными к революционному движению, для каковой надобности приглашаются особые лица филеры - ["топтуны"]

2. Наружное наблюдение представляется средством большею частью вспомогательным, а потому при отсутствии освещения со стороны внутренней агентуры, оно лишь в исключительных случаях может дать самостоятельный материал для выяснения сообществ. Потому наибольшую выгоду из наружного наблюдения можно получить только при строгом сообразовании его с указаниями внутренней агентуры на значение наблюдаемых лиц и намеченных филерами событий.

3. При отсутствии попутного освещения со стороны внутренней агентуры, не следует допускать чрезмерного развития наружного наблюдения, т.к., будучи весьма растяжимо, оно может давать весь обширный, непонятный материал, крайне затрудняющий работу филеров и отделений.

4. Подробные правила для деятельности филеров изложены в особой инструкции.

5. В видах более успешного наблюдения, филеры должны быть приурочены к возможно тщательному запоминанию лиц наблюдаемых, а не к определению их по одной одежде.

6. В отношении представления филеров для допроса в качестве свидетелей при дознании в точности руководствоваться правилами, изложенными в циркулярном предписании Начальникам Губернских и Областных жандармских Управлений от 20 марта 1903г № 2821.

7. Сведения по наблюдению, заслуживающие серьезного внимания, представляются еженедельно в Районное охранное отделение по каждой организации отдельно.

8. Все сведения по наружному наблюдению за каждым отдельным лицом записываются филерами ежедневно в вечерние рапортные книжки: по каждой организации отдельно составляются сводки лиц и домов, проходящих по наблюдению.

9. Для быстрых справок иметь дугу сведений о домах, на которую надеваются листки трех цветов в порядке №№ домов по каждой улице особо. На первый - красный - заносятся все сведения о данном доме по агентуре, делам и проч. Второй - зеленый - является сводкой наружного наблюдения по этому дому. На нем по каждой организации отдельно, отмечается: кто, когда и кого посетил в данном доме. Третий - белый - представляет из себя выписку из домовых книг лиц, живущих в означенном доме, к квартирам которых по предложению могли относиться посещения, агентурное сведение или сведение по переписке. Все три листка на один дом кладутся по порядку один под другой.

10. К 5-му числу каждого месяца начальники охранных отделений представляют в Районные охранных отделений и в Департамент Полиции списки лиц, проходивших по наблюдению, по каждой организации отдельно, с полной установкой знакомых, фамилия, имя, отчество, звание, занятие, кличка по наблюдению и по организации и кратким указанием причин наблюдения. Наиболее серьезным /центральным/ лицам следует давать вкратце характеристику в особом примечании к этому списку.

11. Заведующий наблюдением в районах и старшие филеры в отделениях, должны знать адреса таковых же всех других охранных отделений для посылки условных телеграмм и писем.

12. ________________________________________ _________________________

13. Сопровождать наблюдением в иногородних поездках следует только лиц:
а/ в отношении коих имеются специальные на этот счет распоряжения Департамента полиции;
б/ основательно подозреваемых в террористических злоумышлениях и
в/ о коих доподлинно известно, что поездка их имеет революционную цель.

14. Для сопровождения наблюдаемых в иногородних поездках, командируется не менее двух агентов, так как только в этом случае может быть обеспечен успех наблюдения и устранены нежелательные случайности /потеря, провал и т.п./.

15. Филер, выехавший с наблюдаемым, при первом удобном случае телеграфирует заведующему наблюдением в район и своему начальнику. Телеграммы должны носить характер торговой корреспонденции, например: "Товар Черного везу Тулу" и т.п.

16. В случае выбытия наблюдаемого в сопровождении филеров в район ведения другого охранного отделения или Управления, начальнику последних немедленно телеграфировать о том шифром с обязательным указанием: какого числа, каким поездом и какой дорогой, в вагоне какого класса и за каким номером, до какого места выехал наблюдаемый, как его фамилия /не установлено, то кличка/, кто его сопровождает, к какой он организации принадлежит, какое значение он имеет для розыска и что требуется в отношении его принять: неотступное наблюдение, установка личности, задержание. В этих же телеграммах указать условные признаки, по которым можно узнать сопровождающего филера.

Из инструкции по организации наружного /филерского/ наблюдения

I. Для несения наружной /филерской/ службы выбираются строевые запасные нижние чины, предпочтительно унтер-офицерского звания, не старше тридцати лет. Преимущество при удовлетворении условиям, изложенным ниже, отдается окончившим военную службу в год поступления на филерскую службу, а также кавалеристам, разведчикам, бывшим в охотничьей команде, имеющим награду за разведку, отличную стрельбу и знаки отличия военного ордена.

2. Филер должен быть политически нравственно благонадежным, твердым в своих убеждениях, честный, трезвый, смелый, ловкий, развитой, сообразительный, выносливый, терпеливый, настойчивый, осторожный, правдивый, откровенный, но не болтун, дисциплинированный, выдержанный, уживчивый, серьезно и сознательно относящийся к делу и принятым на себя обязанностям, крепкого здоровья, в особенности крепкими ногами, с хорошим зрением, слухом и памятью, такою внешностью, которая давала бы ему возможность не выделяться из толпы и устраняла бы запоминание его наблюдательными.

3. Филерами не могут быть лица польской и еврейской национальности. Вновь поступающему филеру должно быть разъяснено: что такое государственное преступление, что такое революционер; как и какими средствами революционные деятели достигают своих целей; несостоятельность учений революционных партий; задачи филера - наблюдение и связь его с внутренней агентурой; серьезность принятых филером на себя обязанностей и необходимость безусловно правдивого отношения к службе вообще, а к даваемым сведениям, в особенности; вред от утайки, преувеличения и вообще ложных показаний, причем ему должно быть указано, что только совокупность безусловно точно передаваемых сведений ведет к успеху наблюдения, тогда как искажение истины в докладах и стремление скрыть неудачи в его работе наводят на ложный след и лишают филера, наверное возможности отличаться.

4. Когда молодых филеров наберется несколько, попросить в отделение священника и привести их к присяге на верность службе.

5. Принимать филеров надо с большою осторожностью, при сомнении, новичка испытать, выдержав его в отделении недели две без поручений по наблюдению, стараясь за это время изучит его характер, на основании данных общения его с другими служащими. При всех достоинствах, чрезмерная нежность к семье и слабость к женщинам - качества с филерской службой несовместимы и вредно отражаются на службе. Ему в первый же день службы должно быть внушено, что все, что он слышал в отделении, составляет служебную тайну и не может быть известно кому бы то ни было. Во время испытания, новичка нужно посылать для детального изучения города: знать проходные дворы, трактиры, пивные, сады, скверы с их входами; отход и приход поездов, пути трамвая, место стоянки извозчиков, таксу их; учебные и другие заведения, время занятия; фабрики и заводы; время, начало и окончание работы; формы чиновников и учащихся и т.п.
Полученные в этой области филером познания он должен представлять ежедневно в письменном виде заведующему наблюдением, для суждения о степени пригодности его к филерской службе.

6. При удостоверении в наличности требуемых от филера качеств можно его посылать в наблюдение за своими служащими, показав ему некоторые приемы наблюдения; в дальнейшем можно будет уже переходить на настоящее наблюдение, для чего назначать новичка в помощь к старому опытному филеру, который дает ему советы, практическое указание и поправляет его ошибки. До этого же, о служебных приемах, составляющих тайну, говорить не следует.

7. Так как филер полезен для службы только тогда, когда его мало знают в лицо и не знают его профессии, то филер должен держать себя конспиративно, избегать знакомства, особенно в месте его квартирования, чтобы там не знали, что он служит в охранном отделении. Отнюдь никому не следует говорить о приемах филерской службы, и каждому филеру должно быть внушено, что чем меньше посторонние знают приемы филерской службы, тем успешнее розыск. Квартиру избирают, где нет учащихся. Одинокому комнату подыскивать в таком семействе, где меньше интересовались бы его службой и поздним возвращением домой. Род занятий надо указывать такой, при котором можно возвращаться домой поздно /служба на железной дороге, в товарных конторах, трамвае, гостинице и т.п./, давать филеру возможность иметь у себя дома и некоторые доказательства этого рода занятий.

8. Одеваться филер должен, согласуясь с условием службы, обыкновенно же так, как одеваются в данной местности жители среднего достатка, не выделяясь своим костюмом вообще и отдельными его частями/также ботинки/ в частности, из общей массы жителей.

9. Филер, ни под каким условием не должен знать лиц, состоящих секретными сотрудниками и наоборот.

10. Наружное наблюдение устанавливается за известной личностью с целью выяснения ее деятельности, связей /знакомства/ и сношений. Вследствие этого недостаточно вводить одно данное лицо, а надо выяснить лиц, с которыми оно видится, и чьи квартиры посещает, а также и связи последних.

11. Дабы приобрести навык быстро /с первого взгляда/ запоминать наблюдаемого, надо пользоваться всякими удобными случаями для практики в запоминании на лицах из наблюдаемых. Посмотрев на таковые, филер, отвернувшись в другую сторону, или закрыв на минуту глаза, должен представить себе все приметы этого лица и проверить таким ли является лицо в действительности.

12. Приметы должны быть замечаемы в следующем порядке: лета, рост, телосложение, лицо /глаза, нос, уши, рот и лоб/, растительность на голове и прочее, цвет, длина волос и особенности в стрижке, походке или манерах. Для более точного определения цвета волос, филерам показать пример на живых лицах.

13. При сообщении сведений о каждом наблюдаемом, в самом начале должно указать, где он живет. Если местожительство не установлено, то и писать так.

14. При посещении наблюдаемыми домов, следует точно указывать помимо улиц еще и номер владения и фамилию владельца, если нет номера, а равно по возможности и квартиру. /Ход, этаж, флигель, окна, балкон и т.д./.

15. Если в данном доме наблюдаемые посещают две или несколько разных помещений, то надлежит каждый раз указывать куда именно они ходят.

16. Каждому лицу, пошедшему в наблюдение, дается кличка, как равно и лицам, кой, по мнению филеров, будут представляться интересными, или часто встречаться ими по наблюдению.

17. Кличку должно давать краткую /из одного слова/. Она должна характеризовать внешность наблюдаемого, или выражать собою впечатление, которое производит данное лицо.

18. Кличка должна быть такая, чтобы по ней можно было судить, относится ли она к мужчине или к женщине.

19. Не следует давать одинаковых кличек нескольким лицам. Каждый наблюдаемый должен иметь одну кличку, данную ему впервые, когда его узнали.

20. ________________________________________ _____________________

21. Определенное число филеров, назначаемых для наблюдения за определенной личностью, или домом, называется наблюдательным постом. На каждый наблюдательный пост назначается не менее двух филеров.

22. Необходимо менять филеров при назначении на посты, во-первых: наблюдаемые замечают одних и тех же наблюдающих за ними филеров, и, во-вторых: чтобы все филеры ознакомились со всей наблюдаемой группой и имели бы понятие о важности того или другого лица в наблюдении. Последнее важно для того, чтобы стоящие на посту филеры, видя серьезного наблюдаемого без наблюдения, следовательно, утерянного, могли оставить свой пост как менее важный, и взять его в наблюдение для передачи потерявшим филером. Дабы не оставить свой пост без наблюдения, можно отделиться только одному. Знать всех наблюдаемых надо также для того, чтобы своевременно скрыть себя от случайного проходящего одного из наблюдаемых, так как он может невольно обратить внимание, на стоящих филеров, а последний может быть завтра придется за ним наблюдать.

23. Филеру, назначенному на пост, указывается место, откуда надо взять наблюдаемое лицо, описываются приметы последнего, даются /если есть/ фотографическая карточка, сообщается, если известно, время выхода или прихода; вообще дается сумма имеющихся данных, по которым можно узнать лицо, подлежащее ее наблюдению.

24. Во избежание провалов, и вообще для конспиративного наблюдения, рекомендуется иногда одевать филеров посыльными, торговцами, газетчиками, солдатами, сторожами, дворниками и т.п., смотря по местности и надобности.

25. На пост филеры должны прийти не более, как за час до известного времени выхода наблюдаемого; если же время неизвестно, то надо быть на посту ко времени начала общего движения в данной местности.

26. При осуществлении наблюдения необходимо действовать так, чтобы не обратили на тебя внимание, не ходить заметно тихо и на одном месте в течение продолжительного времени не останавливаться.

27. В ожидании выхода наблюдаемого лица, филер становится на таком расстоянии от места выхода, чтобы только видеть последний /насколько хватает зрения/ с тем, чтобы по выходе безошибочно определить по приметам данное для наблюдения лицо.

28. Позиция филера должна быть по возможности закрыта, т.е. чтобы филер не бросался в глаза наблюдаемому лицу. Для этого надо примениться к местности.

29. При выходе наблюдаемого филер должен держать себя спокойно, не теряться, не срываться с места. Если наблюдаемый еще не видел наблюдающего за ним филера, то последнему лучше укрыться, но если наблюдаемый заметил, то лучше остаться, не изменяя положения и трогаться лишь тогда, когда наблюдаемый далеко отойдет или завернет за угол.

30. Заметив выход наблюдаемого и его направление в их сторону, филеры должны быстро сообразить, по условиям местности, как избежать встречи с наблюдаемым; последнее необходимо достигнуть всеми способами, но без суеты и торопливости. Для этого филеры, зная проходные дворы, лавочки, калитки, скрываются туда, и давши время пройти наблюдаемому, следуют за ним по одной с ним стороне, или противоположной, что зависит от условий местности.

31. Следя за наблюдаемым, филер должен изучить его походку, характерные движения, обращать внимание на то, как наблюдаемый держит голову, руки, как ступает ногами и пр. Чтобы посмотреть в лицо наблюдаемого, надо пользоваться людными улицами, базарами, перекрестными улицами, трамваем, конкой и проч., так как в этих местах можно видеть лицо наблюдаемого незаметно для последнего. На глухих улицах и переулка совершенно нельзя смотреть в лицо наблюдаемому.

32. Если встреча наблюдаемого с филером неизбежна, то не следует ни в коем случае встретиться взорами /не показывал своих глаз/, так как глаза легче всего запоминаются.

33. Дистанция, которую надо держать при следовании за наблюдаемым, зависит от многих причин. Например: если улица прямая, длинная, мало оживленная, - филеры держатся сзади на таком расстоянии, чтобы только видеть наблюдаемого. При следовании по оживленной улице, дистанция сокращается; в толпе же надо держаться, близко.

34. Если наблюдаемый начинает оглядываться, то филер должен определить, почему именно он начал оглядываться: потому ли, что намеривается посетить какое-либо конспиративное место, и боится чтобы его не заметили, или потому, что сам заметил наблюдение. В первом случае надо продолжать наблюдение с большей осторожностью /если место позволяет, то в обход, в объезд/ если же есть основание предполагать, что наблюдаемый может заметить даже осторожное наблюдение, то лучше прекратить таковое; если есть основание предполагать, что серьезный наблюдаемый может уехать из города, то надо обеспечить железнодорожный вокзал. Если наблюдаемый вообще очень строг /оглядывается, конспирирует/, то надо чаще меняться филерами и вообще вести наблюдение осторожнее.

35. Проводя наблюдаемого в дом, филер должен обследовать дом, т.е. узнать, не проходной ли он и, если проходной, то обеспечить все выходы.
Проходные дворы в городе, где филер имеет жительство постоянное, он должен знать все наизусть.

36. Все места, куда заходил наблюдаемый, надо твердо запомнить и при первом удобном случае записывать: время пребывания, приход и выход, улицу, номер дома, парадное, если на последнем есть карточка, то запомнить и записать.

37. Если дом угловой, подлежит обязательно указать, под какими номерами он значится с обеих улиц и с какой улицы существует вход в таковой дом.

38. В сведениях следует писать: "Пошел к такому-то", а также и в дом такой-то, к такому-то.

39. В сведениях должно указывать на те места, где наблюдаемые бывают по частным надобностям /обед, занятие, родственники и т.п./, если это уже ранее выяснено.

40. При посещении наблюдаемыми магазинов и мастерских следует обязательно указывать фамилии владельца и их улицы, на которых эти магазины находятся.

41. При посещении наблюдаемым какого-либо дома устанавливать квартиру, в которую он зашел, что сразу удается сравнительно редко, почему же на первых порах филер ограничивается, что узнает какие номера в том парадном, куда зашел наблюдаемый и кто там живет /по дверным карточкам/; при дальнейшем наблюдении можно иногда зайти несколько вперед наблюдаемого и придти на самый верхний этаж и когда наблюдаемый войдет, то, спускаясь, заметить квартиру, в которую он вошел. С этой же целью можно заранее приготовить филера посыльным, или одному из филеров, где-нибудь поблизости снять пальто, шапку, даже сюртук, выпустив цветную рубаху навыпуск и зайти в парадное, как бы здесь живущему человеку.

42. Если наблюдаемый свернул за угол, надо ускорить шаги, чтобы видеть, как бы за углом наблюдаемый не зашел куда-либо. Если наблюдаемый будет утерян за углом, то, значит, он зашел в место, находящееся недалеко от угла. Рассчитав по времени место, куда мог приблизительно зайти наблюдаемый, надо вновь избрать место и стать так, чтобы видно было несколько парадных выходов и ворот.

Начало 1915 года было увенчано тайным совещанием лидеров младотурок. В предводителях у них были Исмаил Энвер-паша, Мехмед Талаат-паша, Ахмед Джемаль-паша, идейные вдохновители и зачинщики геноцида армян, одержимые сперва идеей панисламизма – весь мир только для мусульман, а после – пантюркизма: в гашишном угаре они уже видели Великую Турцию, простирающуюся на значительную часть Европы и чуть ли не на всю Азию.

Махровые человеконенавистники, подобно султану Абдул-Гамиду II, они намерены были раз и навсегда покончить с «армянским вопросом», искоренив весь армянский народ.

Выразителем бредовой этой мечты на тайной той сходке явил себя доктор Назым-бей, один из лидеров младотурок – партии «Иттихад ве Тераки», что в переводе означает «Единение и прогресс»:

«Армянский народ надо уничтожить в корне, чтобы ни одного армянина не осталось на нашей земле (то бишь в Османской империи. – М. и Г.М.) и забылось само это имя. Сейчас идет война, такого удобного случая больше не будет. Вмешательство великих держав и шумные протесты мировой прессы останутся незамеченными, а если они и узнают, то будут поставлены перед совершившимся фактом, и тем самым вопрос будет исчерпан.

На этот раз наши действия должны принять характер тотального истребления армян; необходимо уничтожить всех до единого… Я хочу, чтобы на этой земле турки и только турки жили и безраздельно господствовали. Пусть исчезнут все не турецкие элементы, к какой бы национальности и религии они не принадлежали».

Так была запущена машина массового истребления армян.

В ночь на 24 апреля 1915 года по всему Константинополю прокатились аресты. Аресты, по указке свыше, исполнители-турки старались проводить без лишнего шума. Полицейские в штатском любезно просили хозяина дома пройти с ними в участок – буквально на пять минут, чтобы ответить на несколько вопросов. Поднимали людей с постели, прямо в пижаме и тапочках, уводили в центральную тюрьму города.

Как ни странно, те, кого полицейские не заставали дома, сами являлись в полицию, недоумевая, с чего это они властям понадобились.

Доктор-армянин Тигран Аллахверди, активный член партии младотурок, арестованный той ночью, пребывал в полной растерянности: не ошибка ли вышла?! В голове у него не укладывалось, как это его, организатора неоднократных акций по сбору средств в кассу партии, да задержали вдруг. Он и заподозрить не мог, что вся его вина в том, что уродился армянином.

Примерно та же судьба постигла законопослушного профессора Тиграна Келеджяна, издателя протурецкой газеты «Сабах». В начальнике лагеря для интернированных он узнал своего бывшего студента. Тот из почтения к любимому наставнику шепнул ему на ухо, что получен приказ за подписью Талаат-паши об уничтожении заключенных, и даже попытался помочь ему выбраться из лагеря. Решив, что арест его не больше чем недоразумение, наивный профессор и пальцем не шевельнул для своего спасения. Убили Келеджяна по дороге в Сивас. Из 291 узника того лагеря уцелели лишь 40.

С той роковой ночи и в течение нескольких недель в одном только Константинополе было взято под арест около 800 видных армян. Жертвами козней младотурок стали поэты и писатели Ерухан (Ерванд Срмакешханян), Рубен Зардарян, Тигран Чекурян, Тлкатинци, Левон Шант, актер Еновк Шаен, художник Грант Аствацатрян, епископ Смбат Саадетян, архимандриты Анания Азарапетян, Мкртич Члхатян…

Обо всех, кто пал в результате чудовищного злодеяния турок, не напишешь. Мы решили чуть подробнее поведать о тех, чьи имена едва ли не у всех на устах.

Даниел Варужан — Любимец языеских богов

В 1908 году, в письме к журналисту Теодику, Даниел Варужан сетовал: «Биография моя умещается на одной странице, ибо не жил я еще плодотворной жизнью…»?Далее он пишет, что «родился в 1884 году близ города Себастии, в селе Бргник», где и прошло его детство «в мечтаниях под сенью грустных ракит». Отец, как он помнит, уезжал на заработки в Константинополь, мать же, сидя у тонира, долгими зимними вечерами занимала его ум «рассказами о волках и янычарах». Признается, что, едва начав читать церковные книги, был увезен отцом в Константинополь: «это были ужасные дни погромов 1896 года…»

1902 год забрасывает Варужана в Венецию, в школу мхитаристов Мурад Рафаэлян. В один из свободных от занятий дней едет он на остров Сан-Лазар – поклониться праху Гевонда Алишана, выдающегося армянского ученого и поэта. В память об Алишане Варужан и издаст свою первую книгу стихов, написанную им в Венеции.

В 1906 году, окончив школу Рафаэлян, Варужан продолжает учебу в Каннском университете. В студенческом блокноте он оставил запись: «Здесь я спокоен, посещаю отделения философии и литературы… Преподаватели меня полюбили, кажется за то, что я армянин». Врожденная скромность не позволила поэту признать, что сим благоволением обязан он прежде всего себе – успехами в учебе.

По завершении образования Варужан возвращается на родину – «благоустроить родной очаг». В школе Сваза учительствует, снискав любовь и уважение учеников и их родителей. Незаурядным талантом и силой поэтического воображения вызывает зависть и ненависть учителей из монахов-католиков. Обращаясь к ним, Варужан восклицает: «О, папство! Не надо нам от тебя спасения, прекрати содеянное тобою зло».

Утешение от житейских невзгод находит Варужан в целомудренной девушке-провинциалке Араксии, ставшей его музой и женой. Стоя на коленях, признается он даме своего сердца: «Теперь ты вправе ждать от меня новых песен. Обещаю дать их тебе, ведь теперь, моя муза, ты дала мне крылья». Отцовское чувство к дочери Веронике он изливает в стихотворении «Варужнакис» – частичке его души.

Издав в 1912 году свой лучший поэтический сборник «Языческие песнопения», Варужан с семьей перебирается в Константинополь…

Проводив зашедших проведать его друзей, Варужан к полуночи собирался отойти ко сну. Тут в дверь постучали. Годы спустя вдова поэта вспоминает: «Варужан был полуодет, я пошла отворять дверь… Приоткрыв ее, я увидела трех человек. Толкнув дверь, они вошли со словами: «Где эфенди?» Пройдя в комнату мужа, они обыскали ее и, захватив рукописи поэта, увели его с собой».

Один из непрошеных гостей, обращаясь к Араксии, сказал: «Эфенди должен пойти с нами – подтвердить, что бумаги эти принадлежат ему».

Случилось это в ночь на 24 апреля. После она уже не видела его в живых. Варужану шел тридцать первый год.

Рубен Сева — Мученик по призванию

В мир пришел Рубен Севак (Чилинкирян) 15 февраля 1885 года в селе Силиври близ Константинополя в семье ремесленника-торговца. Окончил местную школу, позже – семинарию Берберян в Константинополе. Затем уехал в швейцарскую Лозанну – учиться в университете на медика.

Первые пробы пера относятся к 1905 году, однако его единственный прижизненный сборник стихов – «Красная книга» – увидел свет в 1910 году. Книга-хроника от первой до последней страницы о неисчислимых бедах родного народа: поэмы «Безумец погромов», «Турчанка», «Песня о человеке» составили костяк сборника. В периодике сохранились отдельные стихи из сборников «Книга любви», «Последние армяне», «Хаос», так и оставшиеся в рукописи.

Проявил он себя и как блестящий прозаик и публицист. Порукой тому страницы его сочинений о жизни и борьбе европейских рабочих за право на достойное существование, а также цикл рассказов «Страницы, вырванные из дневника врача. 1913 – 1914». Писаны эти вещи в часы ночных дежурств в пору его работы в больнице Лозанны.

Личная жизнь Рубена Севака сложилась более или менее удачно. В 1910 году его очаровала златокудрая фея Янни Апель, дочь прусского полковника из аристократов. Она подарила мужу сына Левона и дочь Шамирам.

«Красная книга», вышедшая в год его женитьбы, стала откликом на резню в Адане, учиненную уже младотурками. Только за две недели 30 тысяч безвинных жертв. Автор книги словно провидел апокалипсис армян Османской Турции.

Любящая жена, прелестные дети, престижная работа в клиниках Швейцарии, вилла на берегу озера Лемак… Казалось бы, чего еще желать? Его, блистательного врача и кавалера, писаного красавца, охотно принимали в лучших поэтических салонах Европы… Казалось бы… Но выбрал он для себя путь столь же мученический, какой уготован был его умному многострадальному народу: в 1914-м, оставив все это позади, Рубен Севак отправляется в Константинополь, чтобы уйти в небытие…

Леденящие кровь строки его берут за душу:

«Вот мы идем! – Кричат. –
И колесо
Страданий наших
мы вперед толкаем.
И дрожь стоит от наших голосов.
Мы по живым идем и повторяем:

«Вот мы идем!»
Дороги не закрыть
Пред яростью могучей
нашей силы.
Идем, чтобы заставить говорить
Бесчисленные общие могилы».

Глубокой ночью 24 апреля 1915 года, когда за Рубеном Севаком пришли, жена его в панике бросилась к послу Германии Вагенгейму, моля его спасти жизнь мужу. Холодный ответ отрезвил ее: «Немка ты недостойная, презрев свою нацию, вышла за чужого, за армянина, а теперь слезно просишь, чтобы я его спас?!

Он не должен вернуться. Он ушел умирать». «У меня есть сын, теперь я воспитаю его так, чтобы когда-нибудь он отомстил немцам за отца», – презрительно ответила Янни Апель и швырнула послу в лицо германский паспорт.

Пройдут годы, и исполненная достоинства немка, насмотревшись страданий народа, брошенного Германией на растерзание туркам, откажется от немецкого подданства, даже перестанет говорить на немецком и, изучив армянский язык, даст своим детям армянское образование. В декабре 1967 года, когда Янни Апель не станет, дети, следуя воле матери, проводили ее в последний путь по армянскому обряду.

На рассвете 26 августа 1915 года группу из пяти человек турецкие жандармы под предлогом перевода их в другое место посадили в арбу и вывезли. Среди них были Рубен Севак и Даниел Варужан. Путь «экипажу» в дороге преградили неизвестные. Они выволокли связанных армян, привязали к деревьям и стали без спешки невозмутимо колоть и резать своих жертв кинжалами.

А сколько еще? было подобных инсценировок? Имена палачей история не сохранила. Но нетленными остались слова Рубена Севака: «Хотелось бы перед окончательным возвращением на родину поехать в Венецию и провести там хотя бы одну весну, одну из считаных весен??моей жизни. Хочется жить, чувствовать, что живешь… в предчувствии смерти».

Открывая в канун 100-летия геноцида армян в Османской империи музей Рубена Севака в Святом Престоле, Католикос всех армян Гарегин II сказал:

«Музей – дань уважения и преклонения как перед Рубеном Севаком, так и перед Григором Зограбом, Сиаманто, Варужаном, Комитасом, другими нашими великими деятелями, перед памятью полутора миллионов наших безвинных жертв, которые не отреклись от своей веры и родины и приняли терновый венец.

Они погибли, храня в сердце веру, что армянский народ жив и будет жить в вечности. Музей посвящается 100-летию геноцида армян и имеет особое значение. Посредством своих посетителей он превратится в неумолкаемую колокольню, голос которой будет услышан во всем мире, способствуя усилиям, прилагаемым для международного признания геноцида».

Лоза гнева Сиаманто

Атом Ярджанян, известный миру как поэт Сиаманто, родился в 1878 году в образованной купеческой семье в городе Акн, что на правом берегу Евфрата. Получив начальное образование в родном Акне, по настоянию родителей убыл в Константинополь. В город детства он уже не вернется.

Лоза Гнева, начав набирать силу еще в юные годы его на берегах полноводного Евфрата, корнями своими уходила в тысячелетия истории армян. Плоды и листья его Лозы, вобрав в себя душевную хронику одной из древнейших культур мира, внесли в его творчество опыт умозрения народа, неотделимый от его судьбы. Сквозь мечтательную грусть и печаль поэта пророс терновник геноцида.

Первые же губительные шаги геноцида, маховик которого запущен был в 1894 – 1896 годах кровавым Абдул-Гамидом II, подвигли отца начинающего поэта во спасение сына вывезти его из охваченного погромами и резней Константинополя в Египет. На чужбине глазам легкоранимого Атома открылась ужасающая картина бедствий: бесконечные толпы беженцев, их неимоверные страдания запали в душу юного поэта как призрак смерти.

Не тогда ли с новой силой зашуршали соки жизни в его Лозе Гнева?!

Первым осадком от горьких впечатлений виденного им в Египте стало стихотворение «Сосланная свобода», опубликованное в 1898 году в журнале «Завтрашний голос», выходящем на армянском языке в английском Манчестере. На картины беженских судеб наложился образ разоренного в 1896 году бесчинствами турецких властей родного очага – Акна.

К моменту появления этого публицистического выплеска эмоций Атом Ярджанян уже учился в Европе – в университетах Женевы и Парижа. Боль и сострадание пульсируют у него в висках.

Нищета и хвори вконец подорвали слабое здоровье Атома. Всем смертям назло он получает блестящее образование. Живя в европейских столицах, проникается искусством, историей и литературой этих стран и народов.

Помимо бед, настигших его народ, цепляются к нему беды личного порядка: лечится от чахотки в горах Швейцарии, встречает там любовь и познает горечь измены. Но добивает его весть о самоубийстве отца, не выдержавшего унижений.

Придя в себя от потрясений, он налаживает связь с «Союзом армянских студентов Европы», тесно общается с учеными-монахами из конгрегации католиков-армян Вены и острова Святого Лазаря близ Венеции. Круг его друзей ширится. Уроженцы Акна – он, публицист, литературный критик Аршак Чопанян, новеллист Григор Зограб находят друг друга и уже не расстаются. Тетради его стихов переходят из руки в руки. О лирике Атома Ярджаняна, всем теперь известного как Сиаманто, тепло отзываются поэты Даниел Варужан, Ваан Текеян, Аветик Исаакян, актер-трагик Ваграм Папазян, драматург Александр Ширванзаде…

Прижав к худосочной груди тоненькую книжицу первого своего стихотворного сборника «Героическое», Сиаманто задумчиво бродит по полуночной Женеве, где она увидела свет в 1901 году. Читая вслух собственные стихи, пронизанные болью за страдания своего народа, он словно слышит крики о помощи насилуемых в Османской Турции армянок, видит переносные виселицы, на которых гибнут их сыновья, мужья и братья, зрит разоренные храмы и поруганные алтари веры армянской…

Сиаманто ловит себя на мысли, что стал он поневоле продолжателем исканий своего духовного отца из X века – Григора Нарекаци, автора «Книги скорбных песнопений», будто дописывает ее страницы. А ведь между Нарекаци и Сиаманто пролегли уже девять столетий вопрошений к Господу: «В чем вина уверовавшего в Тебя народа?!»

В 1909-м, спустя год после прихода к власти в Османской империи младотурок, в Константинополе выходит еще один сборник стихов Сиаманто – «Кровавые вести от друга». В нем он открыто, в полный голос, говорит о лживой природе этих так называемых революционеров.

Статуя Свободы, как вожделенный образ чаяний своего народа, зовет его в Америку. Там, в Бостоне, в 1910 году издает он уже целый том своих горестных песен. Успел побывать Сиаманто и на Кавказе, в Тифлисе. В этом городе, населенном преимущественно армянами, увидела свет книжка поэта «Святой Месроп». Привелось ему в 1913 – 1914 годах увидеть и Восточную Армению. Обратный путь в Европу «уникума мировой литературы», как охарактеризовал его Аветик Исаакян, лежал через Константинополь. Но там Сиаманто накрыл черный апрель 1915-го…

Смерть свою нашел он на изнурительном пути к берегам Евфрата, где мысленно высадил Лозу Гнева, которая, как он уверовал, однажды обернется символом единения нации на свободной земле исторической родины.

Григор Зограб — Дорога в Ад пустыни Дэр — Эс — Зор

Получив высшее образование в Константинополе, Григор Зограб сразу же стал заниматься адвокатской практикой, читал в местном университете лекции по праву. Стоя на гражданских позициях, он в 1895 – 1896 годах не убоялся защищать права в абдул-гамидовских судах политических обвиняемых.

Его правозащитная деятельность привела власти в ярость, и он вынужден был покинуть страну и обосноваться во Франции. Переворот младотурок в 1908 году позволил ему вернуться в Турцию. И снова он на гребне событий. Став депутатом армянского Национального собрания, избирается он еще и в османский парламент – меджлис, где яро отстаивал национальные права всех народов и народностей страны, ратовал за реформы в законодательстве и образовании, за равные с мужчинами права турецких женщин. В поле его зрения были и вопросы, связанные с созданием условий для развития промышленности, сельского хозяйства, науки, искусства.

В 1909-м, в разгар резни армян в Адане, Зограб публично клеймит погромщиков, теперь уже младотурок, называя их прямыми наследниками султана Абдул-Гамида II. Предъявленный им турецкому правительству протест получил широкий резонанс.

Армянский вопрос, который сводился к требованию создать в рамках Османской империи армянскую автономию, занимал его ум и время: в 1912 – 1914 годах он вел активные переговоры с послами великих держав в Константинополе, искренне надеясь более всего на помощь России. Его работа «Армянский вопрос в свете документов», опубликованная в 1913 году в Париже на французском языке и подписанная «Марсель Леар», была адресована большей частью правителям стран Европы.

Комитас — Узник Виль Жуифа

В 1881 году сын сапожника Геворга Согомоняна из Кутины, затерянной в бескрайней Анатолии, предстал в Святом Эчмиадзине пред очи Католикоса всех армян Геворга IV. Привез голосистого отрока-сироту местный священник по просьбе Патриарха. На первый же его вопрос мальчик ответил на турецком: «Я не говорю по-армянски, если хотите – спою».

Не разумея смысла слов, он исполнил армянский шаракан – духовный гимн. Проникновенный сочный голос растопил душу Патриарха. Его зачисляют в духовную семинарию Геворгян.

В 1890 году Согомона, в совершенстве освоившего родной язык, посвящают в сан монаха. А еще спустя три года он завершает обучение в семинарии, принимает сан священника и берет себе имя Комитас, в память о выдающемся поэте-католикосе VII века, авторе шараканов.

Ведя уроки музыки в родной семинарии, он создает хор, оркестр народных инструментов, принимается за обработку народных песен, очищая их от наслоений мелодики завоевателей – персов и турок. Рождаются первые труды об армянской церковной музыке.

В 1895-м, получив духовный сан архимандрита, едет в Тифлис учиться в музыкальном училище, где курс композиции ведет уже снискавший себе известность композитор Макар Екмалян. После едет в Берлин – в частную консерваторию профессора Рихарда Шмидта. Одновременно посещает императорский университет Берлина, слушает там лекции по философии, эстетике, общей истории и истории музыки.

Вернувшись в Святой Эчмиадзин, ведет занятия по родной музыке в семинарии. С головой уходит в изучение духовной музыки, занимается расшифровкой древней армянской нотописи – хазов. Оказавшись перед стеной непонимания и равнодушия, Комитас оставляет Эчмиадзин и едет в Константинополь.

Подтолкнуло его к этому шагу и событие, имевшее место в Тифлисе. Публицист и литературовед Аршак Чопанян так описывает личную драму друга своего Комитаса:

«Виделся я с Комитасом в конце 1909 года в Эчмиадзине, когда принимал участие в выборах католикоса. Хотел бы, как бы между прочим, рассказать о том, чему свидетель был в Тифлисе. На обеде, данном местной армянской общиной в честь депутатов – турецких армян, удостоены были чести услышать Ашуга Дживани уже преклонных лет. Усталым, чуть охрипшим голосом под свой саз исполнил он несколько своих чудесных песен, тронув наши сердца. Следом выступил Комитас, изумив нас своими задушевными песнями».

Надеясь устроить в Тифлисе сольный концерт Комитаса, Чопанян пытался упросить денежных тузов общины скинуться хотя бы на аренду концертного зала. В ответ услышал: «Пусть он сам устроит концерт, а мы поможем ему билеты распространить». Чопанян с горестью пишет: «Средств таких у Комитаса не было, что весьма его опечалило. Он отказался от этой идеи и вернулся в Эчмиадзин».

В Константинополе Комитас продолжает напряженно работать. Его шедевр «Патараг» («Литургия») для мужского хора вошел в сокровищницу мировой музыки. Навестив Комитаса в 1914 году, русский композитор Михаил Гнесин уверил его, что расшифровкой хазов, в которых сокрыто подлинное звучание церковных мелодий, он не только проливает свет на древнюю армянскую музыку, но и дает прочтение музыки других народов Востока.

Свой триумф Комитас пережил в Париже, когда в том же 1914-м ему рукоплескала вся образованная Европа. Фредерик Маклер, профессор Сорбонны, писал, что лекции и концерты армянского композитора вызвали бурю восторгов и всеобщее восхищение.

Предчувствие надвигающейся беды не обмануло Комитаса. Тревога его нарастала. События, одно другого пугающие, накатывали, терзая душу. Апрель 1915-го не обошел и его. Ссылка в глубь Анатолии, сопровождаемая насилием, явила ему картины ужасающие: на глазах у него пытали и истязали детей, стариков, женщин. Психика человека утонченного не выдержала. Благодаря исключительно заступничеству влиятельных друзей и поклонников его таланта Комитас был возвращен в Константинополь.

К 1916 году здоровье его было окончательно подорвано, и он помещен был в клинику для душевнобольных в Виль-Жуифе – предместье Парижа.

Близкий друг узника Виль-Жуифа художник Фанос Терлемезян вспоминает:

«В один из мартовских дней 1921 года решил я провести с Комитасом утро. Вошел в его комнату в сопровождении санитара. Застал его лежащим. Он вскочил, я кинулся ему на шею и стал целовать, целовать… Зажав в ладонях лицо мое, нежно пошлепал по щекам и назидательно сказал: «Дай-ка я тебя отшлепаю, отшлепаю!» Потом сказал: «Сядь», сам стоять остался, и потекла беседа.

– Комитас, – начал я, – знаю, зол ты на мир, имеешь право. И я от него не в восторге, но нельзя же веки вечные дуться. Все мы с нетерпением ждем тебя.

В ответ он ударился в рассуждения о семантике и философии моих слов. Я заметил, как лицо его стало суроветь. Высказался о живописи: «Кроме света и природы, писать ничего не надо».

Я предложил ему съездить со мной на Севан.

– А что мне там делать?

Когда я завел речь об Эчмиадзине, на лице его и мускул не дрогнул.

– Давай выйдем – погуляем.

– Мне и здесь хорошо, – ответил.

Когда же зашел разговор о жизни и смерти, выдохнул: «Смерти, как таковой, нет». Рванув на себя дверь комнаты, вскричал: «Что она есть, моя келья, если не могила?!» Желая успокоить друга своего, мягко сказал: «Пойду, пожалуй, чтобы не утомлять тебя». «Ты что?! Уж коли пришел, так посиди со мной».

Позволил себе сказать, что собираюсь привести к нему одного из его друзей, который специально в Париж приехал – на актера учиться. «На что ему ремесло это?!» И привел несколько речений Агатангелоса. Однако, уловив, что смысл сказанного им на кондовом грабаре так до меня и не дошел, пояснил: «Свиньи, валяясь в грязных лужах, мнили, что купаются славно».

Завел речь о его учениках. Несказанно рад был, что в Париж учиться они приехали. Спросил, чья музыка лучше, наша, армянская, или европейская? «Брат (серчаясь), уж не вздумал ли ты из абрикоса вкус персика высосать?? Прелесть вкуса у каждого своя».

«Ты не спел бы мне», – справился. «Спою», – кивнул в ответ. «Коли не жаль, Комитас-джан, тогда спой что-нибудь для меня». «Нет, пою я сейчас только для себя, да и то в себе».

Еще с полчаса перекинулись мы о том, о сем, и вдруг, помрачнев, он открыл дверь, пошел к окну и прижался лицом к стеклу. И замер. Оделся, сказал – счастливо оставаться, и, так и не получив ответа, вышел».

Прошло восемь лет, и вновь Фанос Терлемезян возжелал увидеть друга своего. Об этой последней встрече у него всего пара строк:

«В 1928-м я еще раз посетил Комитаса. Он лежал в саду лечебницы и мечтательно смотрел в небо. Вконец поседел. Подошел и минут тридцать задавал ему всякие вопросы, но ни на один из них он так и не отреагировал. Так мы с ним и расстались».

22 октября 1935 года жизнь великого Комитаса оборвалась. Весной 1936-го прах его был перевезен в Армению и предан земле в Ереване. Так и возник Пантеон деятелей культуры.

Парамаз: «Там где мы будем покоиться, возьмет свое начало Воскресенье

15 июня 1915 года в Константинополе на площадь Султана Баязида вывели двадцать членов партии «Гнчак» во главе с Парамазом, их известным трибуном. Они взошли на эшафот, движимые мечтой о независимой Армении. В вину им вменили попытку государственного переворота. Схваченные 12 июля 1914 года по доносу предателя из своих, они предстали перед турецким военным судом как террористы.

Арестованы были перед подготовленным покушением на Талаат-пашу, изображавшего из себя «лучшего из друзей» армянского народа, но уже вынашивавшего с соратниками по партии младотурок зловещий план геноцида.

Уже с петлей на шее Парамаз бросил в лицо судьям:

«Вы веками жили как кровопийцы нашей жизненной силы и, в то же время, не хотели, чтобы источник этой силы – армянский народ – имел право на существование. Среди населяющих эту страну народов армяне были самой главной созидательной силой и самой преследуемой. Преследуемых? за одну только мечту о независимой Армении, нас, ее сыновей, вы собираетесь отправить на виселицу??

Мы не сепаратисты в этой стране, господа судьи. Наоборот, это она хочет отделиться от нас, своих коренных жителей, желая уничтожить нас только за то, что мы армяне. Но я прощаю ее, не прося пощады. Вы повесите нас, двадцать человек, а завтра следом за нами придут двадцать тысяч.

И там, где мы окончим свой жизненный путь, там воспрянет Свобода. Там, где мы будем покоиться, возьмет свое начало Воскресение!»

Поочередно все двадцать приговоренных поцеловали крест, тайком переданный им одним из конвоиров. Символ веры армянской придал им духа в час, когда в руках у них не было ни оружия, ни боевого знамени. Крест стал единственным звеном, связующим их с родным народом, ради которого и приняли они мученическую смерть.

В музее при Святом Эчмиадзине этот заветный крест не всем и не сразу бросается в глаза. Но велика его притягательная сила. Он уже стал святыней.

Время донесло до нас имена, увы, не всех двадцати страдальцев. В день поминовения усопших Церковь в молитвах чтит их поименно: Парамаза из зангезурского села Мегри, Мурада Закаряна из села Цронк области Муш, Акопа Басмаджяна и Товмаса Товмасяна из Килиса, Гранта Екавяна и Арама Ачгапашяна из Арабкира, Еремию Мананяна из Константинополя, Петроса Манукяна из Харберда (известного как арабист доктор Пенне), Ерванда Топузяна из села Партизак, Гегама Ваникяна (известного под псевдонимом Ваник, редактора издаваемого до начала Первой мировой войны в Константинополе журнала «Кайц»).

Парамаз, он же Матевос Саркисян-Парамазян, родился в 1863 году в селе Мегри Эриванской губернии (ныне в области Сюник Республики Армения). Начальное образование получил в родном селе, после попал в Эчмиадзинскую семинарию Геворгян, откуда отчислен был за непослушание. Занимался самообразованием, учительствовал в Нахичеване и Ардабиле. Потом втянулся в национально-освободительную борьбу, став членом партии «Гнчак».

Сколотив свой отряд фидаинов, в 1897 году он попытался прорваться в Ван, что в Западной Армении, но был схвачен турками и предан суду. На суде Парамаз открыто обвинил власти Османской империи в преднамеренных погромах, учиняемых в городах и селах, населенных преимущественно армянами. Вызволил из лап палачей приговоренного к смертной казни Парамаза русский вице-консул в Ване. Его выслали на Кавказ, где он вскоре был выпущен на свободу.

В октябре 1903-го Парамаз подготовил и осуществил покушение на Главноначальствующего Кавказа князя Григория Сергеевича Голицына, злобного арменофоба. Князь в мае 1896-го был произведен в генералы от инфантерии и в декабре того же года назначен Главноначальствующим Кавказской администрации и командующим войсками Кавказского военного округа. Уже в чине генерал-адъютанта инициировал принятие закона о конфискации имущества Армянской Апостольской Церкви и закрытии приходских школ.

Подобные действия князя-злопыхателя не могли остаться безнаказанными. Тифлисская организация партии «Гнчак» вынесла ему смертный приговор. Когда слухи об этом дошли до высокородных ушей, князь захандрил, ушел в себя и стал все реже и реже покидать дворец. В случае же крайней необходимости окружал себя плотным кольцом дюжих казаков. Отлично осведомленный о нравственных правилах армян-революционеров, никогда не позволяющих себе применять оружие против женщин и тем более детей, насмерть перепуганный Голицын, выезжая из дворца, всенепременно усаживал жену в карете рядом с собой.

Привести смертный приговор Голицыну в исполнение партия «Гнчак» доверила Парамазу.

В автобиографическом очерке «Последние наместники Кавказа. 1902 – 1917» (Прага, 1928) осетин Николай Бигаев, служивший в конвое Главноначальствующего, рисует картину покушения:

«Мой приезд в Тифлис ознаменовался известным покушением на жизнь Главноначальствующего на Кавказе кн. Голицына.

Насколько я помню, некоторые характерные черты этого покушения остались совершенно неизвестными. О них никто не писал и писать не мог. Поэтому я попытаюсь в общих чертах их восстановить.

Князь Голицын с женою возвращался с обычной прогулки из ботанического сада. На Коджорском шоссе, близ Тифлиса, экипаж Главноначальствующего был остановлен тремя «просителями» с протянутым прошением в руках.

Просители, в скромных крестьянских одеждах, не внушали подозрения. Голицын взял прошение. Тем временем один из нападавших стал перед лошадьми, а двое других заскочили с двух сторон экипажа. Ординарец-казак, сидевший на козлах, и кучер сообразили недоброе. Первый соскочил с козел, но упал, а второй дал кнута.

В этот промежуток времени два ставших у подножек экипажа злоумышленника стали наносить острыми кинжалами раны в голову князя. Голицын и его жена не растерялись. Они палкой и зонтиком ловко отбивали удары. Прежде, чем казак успел оправиться, а кучер дать полный ход, нападавшие успели, однако, нанести тяжелую рану своей жертве в голову.

Нападавшие бросились бежать, а князь, обливаясь кровью, прискакал во дворец. Через час злоумышленники были захвачены стражниками и казаками конвоя, выскочившими по тревоге…

Стражники, захватив злоумышленников живыми, убили их, несмотря на то, что один из них умолял дать ему возможность попрощаться с матерью-старухой.

Молва упорно говорила, что в их задачу входило снять голову с кн. Голицына и водрузить ее на Эриванской площади… После постигшей неудачи в открытом «бою» армяне, как гласила молва, хотели взорвать Тифлисский дворец и таким путем покончить с кн. Голицыным. Инженерному ведомству пришлось устроить кругом дворца подземные ходы и постоянно их наблюдать, чтобы предупредить подвод под дворец мин.

Покушение на жизнь Голицына было вызвано, как известно, «близорукой политикой последнего на Кавказе вообще и в отношении армянского народа в частности и в особенности».

Маниакальные страхи изводили Голицына настолько, что даже шум типографических станков в подвальном этаже его дворца казался ему попыткой заложить мину.

Фидаины под прозвищами Шант, Кайцак и Пайлак, коим Парамаз поручил расправу с Голицыным, во избежание нанесения ран княгине, только и успели что ударить князя несколько раз кинжалом по голове. Шант и Кайцак были зарублены стражниками, Пайлаку же удалось ускользнуть и бежать в Персию. Подлинные имена Шанта и Кайцака остались неизвестными, что до Пайлака, то звали его Мгер Манукян.

В 1906 году, во время армяно-татарских столкновений, Парамаз призвал армян и местных татар-тюрок сложить оружие и перестать истреблять друг друга, разъясняя, что вражда эта на руку лишь царским чиновникам.

После свержения в 1908 году младотурками султана Абдул-Гамида II Парамаз едет в Западную Армению, носясь с идеей единения всех проживающих в Османской империи немусульман. В 1914 году, обвиненный в подстрекательстве к мятежам, мегринец Парамаз, он же Матевос Саркисян-Парамазян, был арестован и предан суду.

Посол Моргентау: «Турецкие власти выносили смертный приговор целой нации»

Дабы придать вакханалии бесчинств цивилизованный вид, младотурки пошли на присущую им хитрость. 26 мая 1915 года (заметьте, повальные аресты с последующей депортацией начались еще 24 апреля) министр внутренних дел Талаат-паша представил меджлису «Закон о депортации» (о борьбе с выступлениями против правительства в военное время). И уже 28 мая турецкий парламент его одобрил и принял. Тогдашний посол США в Османской империи Генри Моргентау позднее напишет:

«Истинной целью депортации было ограбление и уничтожение; это действительно является новым методом резни. Когда турецкие власти отдавали приказ об этих высылках, они фактически выносили смертный приговор целой нации, они это прекрасно понимали и в разговорах со мною не делали особых попыток скрыть этот факт…

Я имел беседу с одним ответственным чиновником-турком, который рассказал мне о применяемых пытках. Он не скрывал, что правительство одобряет их, и, как и все турки из правящего класса, сам горячо одобрял такое обращение с ненавистной ему нацией. Этот чиновник сказал, что все эти подробности пыток обсуждались на ночном заседании в штаб-квартире «Единение и прогресс».

Каждый новый метод причинения боли расценивался как превосходное открытие, и чиновники постоянно ломают головы над тем, чтобы изобрести какую-нибудь новую пытку. Он рассказал мне, что они даже обращались к отчетам испанской инквизиции… и переняли все, что находили там».

Марина и Гамлет Мирзояны . Фото: noev-kovcheg.ru