База данных «Новомученики и исповедники Русской Православной Церкви XX века. Настоящие герои ХХ века: новомученики и исповедники Церкви Русской Патриарх Московский и всея Руси

Отец Николай Доненко – автор многих исторических исследований, охватывающих годы коммунистических гонений на веру. В своих книгах он знакомит читателей с трагическими судьбами священнослужителей минувшего столетия. Кроме того, батюшка долгое время состоял в комиссии УПЦ по канонизации. Он рассказал о том, как сегодня канонизируют святых, как ведётся работа по изучению житий новомучеников, о и многом другом.

Отец Николай, почему именно гонения 20–30 х годов стали темой для дела вашей жизни?

Для меня очевидно, что эти годы - великая эпоха, в которой Бог явил гигантов духа и гениев веры. Это потрясающее видение завораживает, преображает и убеждает заниматься этим периодом и, в первую очередь, человеческими судьбами. Без сомнения, в это трагическое время пострадало много людей (впрочем, как и во всём мире, так как XX век был жесток вообще). Но нас интересуют не те, кто пострадал за свои политические убеждения, и не те, кто пострадал за свои грехи, совершив криминальные преступления, и даже не те, кто пострадал безвинно и не понимал, что и почему с ним происходит. И меня интересовали по преимуществу люди, жившие ради Христа, страдавшие и умиравшие ради Него. То есть те, кто имел христианское разумное целеполагание в своей жизни и даже смерти. Именно те люди, которые были способны сохранить верность Христу, Его Церкви, невзирая на житейские целесообразности, на диктатуру политического момента, на деспотию здравого смысла, который привёл мир к катастрофе, оставались самими собой, то есть предстоящими Богу.

Расскажите, пожалуйста, какова процедура канонизации.

Святой уже де-факто свят у Бога, а мы, живущие на земле, верой и опытом пытаемся опознать в собрате или сосестре святого, человека, угодившего Богу. Для этого по благословению священноначалия была создана комиссия по канонизации Украинской Православной Церкви Московского Патриархата. В эту комиссию вошли опытные архиереи, священники, которые принимают материал, поступающий из разных епархий. А у каждой епархии, как известно, были святые, праведные, подвижники благочестия и мученики, которые сохранились в памяти церковного народа. И вот это памятование есть не что иное, как начало церковной традиции: сохранение небесного опыта в жизни православного народа. Сведения о мучениках, подвижниках благочестия, исповедниках после того, как были рассмотрены на комиссии епархиальной, предлагались для рассмотрения на комиссии синодальной на предмет возможного причисления к лику святых того или иного священнослужителя или мирянина, пострадавшего ради Христа. И только после всестороннего изучения материала принималось окончательное решение и предлагалось на утверждение Священного Синода. После этого епархиальный архиерей мог назначить дату предполагаемого прославления того или иного святого. Для этого составляется томос, краткое житие, тропарь, кондак и молитва святому. Как правило, в день прославления во время Божественной литургии архипастырь в сослужении со своими собратьями и священнослужителями после Малого входа последний раз поминает мученика о упокоении, после чего зачитывается его житие и томос о решении канонизировать свидетеля Христова. Затем поются тропарь и кондак святому перед его новонаписанной иконой, и таким образом церковный народ оповещается о том, что у него появился новый ходатай перед Богом.

Отчего канонизируют не всех священнослужителей, погибших за веру?

В основе понимания этого вопроса стоит слово Евангелия: Претерпевший же до конца спасётся (Мф. 10, 22). Однозначно, человек должен потерпеть до конца страдания, поношения, гонения и саму смерть. И тогда он венчается Христом венцом мученика. С другой стороны, для мирских оппонентов необходимо указать - Христос не требует каких-то результатов твоей жизни и деятельности, от человека как существа немощного требуется стояние в истине. Стояние в правде. Стояние во что бы то ни стало, без сообразования с какими-либо политическими, бытовыми или частными мотивами.

Возникает вопрос - почему некоторые священнослужители, архиереи, монашествующие, известные в церковном обществе как замечательные деятели, богословы и проповедники, своими трудами оказавшие услугу Церкви и в конце концов расстрелянные в годы лихолетья, до сих пор не канонизированы? Ответ прост. С одной стороны, исследовательская работа ещё продолжается. И требования комиссии по канонизации становятся строже и определённее. Как минимум, должны быть изучены все материалы, прямо или косвенно относящиеся к той или иной персоне. С другой стороны, есть те персоналии, которые, несмотря на свой выдающийся талант, незаурядность личности и богатство наследия, столкнувшись лицом к лицу с костоломной машиной государственного атеизма, поломались. Не претерпели всё до конца, оклеветали себя и других. На основании чего и были расстреляны. Такой человек, конечно же, не может быть канонизирован.

Мы понимаем весь ужас страдания, неподъёмного для простого человека. И ни в коем случае не осуждаем того, кто поломался и пошёл навстречу следствию, ставившему простую цель: уничтожить данного человека как представителя православного клира. Очевидно, его невинно пролитая кровь омоет его личные грехи, но это - ещё не святость. В Церкви мы различаем тех, кто был помилован, спасён, - и тех, кто был праведен и стяжал святость. Одним словом, тех, в ком жил и действовал Христос, отчего этот человек и остался непобедимым для сил ада и воинствующего атеизма эпохи богоборчества.

И кто же они - новопрославленные святые?

Совершенно разные люди - от высокопоставленных иерархов до простых мирян, обычных людей, для которых жизнь была Христос, и смерть - приобретение (Флп. 1, 21). Эти люди разного рода занятий, социального положения, образования, но оказывающиеся верными Христу до конца. Тихий голос Спасителя: Приидите ко Мне, вси труждающиися и обремененнии, и Аз упокою вы (Мф. 11, 28), - оказался для них предельно актуальным, заслонившим все идеологические шумы официальной атеистической пропаганды. Тихий голос Христа, Его евангельский призыв известен и сейчас обращён к нам. Слова Евангелия, сказанные однажды и на все века, остаются краеугольным камнем и для нас, людей XXI века, ибо кто постыдится Меня и Моих слов в роде сем прелюбодейном и грешном, того постыдится и Сын Человеческий, когда приидет во славе Отца Своего со святыми Ангелами (Мк. 8, 38).

Непременно ли должны быть чудеса?

Уникальность мученичества за Христа абсолютна. Это явление вселенское, имеющее абсолютную ценность и смысл. Если человек свидетельствует свою верность Христу своей кровью и жизнью, то никаких больше удостоверений не требуется - он свят! Кровью ради Христа он омыл свои прегрешения, и потому чист. Если же происходит канонизация преподобного или блаженного, или какого иного человека, то там требуется тщательное изучение непорочности его земного пути. Также необходимо народное почитание и чудотворения. Удостоверившись в несомненности и объективности вышеперечисленных условий, комиссия с чистой совестью принимает решение.

А почему не канонизируют матушку Алипию (Авдееву), хотя известны чудеса и есть почитание?

Матушку Алипию я знал лично, неоднократно бывал у неё. Высота её подвигов и уникальность духовных даров для меня очевидна. Но, как правило, во избежание человеческих и чрезмерных эмоциональных и психологических привязанностей Церковь не спешит принимать окончательное решение. И только по прошествии времени, когда человеческие предпочтения и пристрастия отходят в прошлое и обнажают несомненную правду, Церковь принимает окончательное подлинное, несомненное, очевидное для всех верных решение.

Чем ценно для наших современников обращение к теме жизни и смерти новомучеников?

Потрясающим для нас, людей XXI века, является то, что мученики XX века отчётливо видели, что есть что-то более ценное, чем их жизнь. Есть некий абсолютный смысл, находящийся за пределами твоего частного эгоизма. И этот факт, излучающий Божию любовь, был настолько убедительным, что позволил жертвовать не только своим, но и собой. Претерпевать не только нужду, заключения, гонения, но и принимать саму смерть как дар и приобретение, соединяющее с Христом. Обращает на себя внимание то, что в их жизни, ставшей уже житием, нет ничего того, что теперь называют глянцем. А, напротив, есть терпкий вкус жизни, помогающий нам осознать, что всё, что не вечно, умирает ещё до своего рождения.

09 января 1920 года в Воронеже в день массового расстрела священнослужителей был убит архиепископ Тихон Воронежский. Стоит уточнить, что гонения на РПЦ начались ещё до прихода к власти большевиков. Либералы из Временного правительства предвосхитили большевиков в их отношении к религии и Церкви, показав себя врагами Русского православия. Если в 1914 году в Российской империи насчитывалось 54174 православных храма и 1025 монастырей, то в 1987 году в СССР осталось только 6893 храма и 15 монастырей. Только в 1917-20 годы было расстреляно более 4,5 тысяч священников. Сегодня рассказ о священнослужителях, отдавших жизнь за веру.

Протоиерей Иоанн Кочуров

Иоанн Кочуров (в миру Иван Александрович Кочуров) родился 13 июля 1871 года в Рязанской губернии в многодетной семье сельского священника. Он закончил Данковское духовное училище, Рязанскую духовную семинарию, Санкт-Петербургскую духовную академию, после окончания которой, в августе 1895 года, был рукоположен в сан священника и направлен на миссионерское служение в Алеутскую и Аляскинскую епархию. Это было его давним желанием. В США он служил до 1907 года, являясь настоятелем церкви Св. Владимира в Чикаго.

Вернувшись в Россию Иоанн Кочуров стал сверхштатным священником Преображенского собора в Нарве, священником церкви Казанской иконы Божией Матери в Силламяэ и одновременно с этим являлся законоучителем нарвских женской и мужской гимназий. С ноября 1916 года протоирей Иоанн Кочуров - второй священник в Екатерининском соборе Царского Села.

В конце сентября 1917 году Царское Село превратилось в центр противостояния казачьих войск, поддерживающих свергнутого главу Временного правительства А.Керенского, и Красной гвардии большевиков. 30 октября 1917 года о. Иоанн участвовал в крестном ходе с особыми молитвами о прекращении междоусобной брани и призвал народ к спокойствию. Происходило это во время артобстрела Царского Села. На следующий день в Царское Село вступили большевики, и начались аресты священников. Отец Иоанн пытался протестовать, но его избили, отвели на царскосельский аэродром и расстреляли на глазах его сына-гимназиста. Прихожане похоронили отца Иоанна в усыпальнице под Екатерининским собором, который был взорван в 1939 году.

Стоит сказать, что убийство протоиерея Иоанна Кочурова стало одним из первых в скорбном списке уничтоженных деятелей церкви. После этого аресты и убийства следовали практически безостановочно.

Архиепископ Тихон IV Воронежский

Архиепископ Тихон IV Воронежский (в миру Никаноров Василий Варсонофиевич) родился 30 января 1855 года в Новгородской губернии в семье псаломщика. Он получил прекрасное духовное образование, закончив Кирилловское духовное училище, Новгородскую духовную семинарию и Санкт-Петербургскую духовную академию. В возрасте 29 лет он принял монашество в Кирилло-Белозерском монастыре с именем Тихона, и был рукоположен в иеромонаха. Ещё через 4 года ему пожаловали игуменство. В декабре 1890 года Тихон был возведён в сан архимандрита и стал настоятелем Новгородского Антониева монастыря, а в мае 1913 года он был награждён саном архиепископа и переведён в Воронеж. Современники говорили о нём, как о «добром человеке, который проповеди говорил просто и доступно».

Преосвященному Тихону пришлось в последний раз в истории города Воронежа встречать с императрицей Александрой Федоровной и дочерьми Ольгой и Татьяной. Монаршие особы тогда побывали в Митрофановском Благовещенском монастыре, поклонились мощам святителя Митрофана и объехали госпитали для раненых воинов.

С начала Первой мировой войны архиепископ Тихон вёл активную общественную и церковно-благотворительную деятельность. Он совершал частные и общественные богослужения при проводах призывников, проводил панихиды по убиенным на поле брани. Во всех воронежских церквях были открыты попечительские советы, оказывающие моральную и материальную помощь нуждающимся, собирались и отсылались подарки в армию. В октябре 1914 году архиепископ Тихон благословил открытие лазарета-госпиталя для раненых на 100 кроватей в Митрофановском монастыре, а также открытие Воронежского епархиального комитета по устройству беженцев.

Архиепископ Тихон стал одним из первых священнослужителей, которым пришлось столкнуться с негативным отношением к Церкви новой власти. В первый раз его арестовали и, в сопровождении солдат, отправили в Петроград уже 8 июня 1917 года. 9 января 1920 года, в день массового расстрела в Воронеже священнослужителей, архиепископ Тихон был повешен на Царских вратах Благовещенского собора. Погребён высокочтимый мученик был в склепе Благовещенского собора. В 1956 году, когда Митрофановский монастырь и склеп были разрушены, Останки Тихона перезахоронили на Коминтерновском кладбище Воронежа, а в 1993 году его останки перенесли в некрополь Алексеевского Акатова монастыря. В августе 2000 года архиепископ Тихон РПЦ прославлен как священномученик.

Митрополит Киевский и Галицкий Владимир Богоявленский (в миру Василий Никифорович Богоявленский) родился в 1 января 1848 года в Тамбовской губернии в семье сельского священника. Духовное образование он получал сначала в духовном училище и семинарии в Тамбове, а затем в Киевской духовной академии. После окончания академии Владимир возвратился в Тамбов, где сначала преподавал в семинарии, а женившись, принял сан и стал приходским священником. Но его семейное счастье было недолгим. Через несколько лет умерли единственный ребёнок отца Василия и его жена. Пережив такое огромное горе, молодой священник принимает монашество с именем Владимира в одном из Тамбовских монастырей.

Священномученика Владимира ещё при жизни называли «всероссийским митрополитом», поскольку он был единственным из иерархов, кто последовательно занимал все главные митрополичьи кафедры РПЦ - Московскую, Петербургскую и Киевскую.

В январе 1918 году Всеукраинском Церковном соборе был поставлен вопрос об автокефалии Православной церкви на Украине. Митрополит Владимир отстаивал единство Русской церкви. Но лидер партии раскольников архиепископ Алексий, который самочинно поселился в Лавре по соседству с митрополитом Владимиром, всячески настраивал монахов Лавры против священноархимандрита.

Днём 25 января 1918 года красногвардейцы ворвались в покои митрополита и провели обыск. Монахи начали жаловаться, что они хотят завести в монастыре порядки, как у красных – с советами и комитетами, но митрополит не позволяет. Уже вечером к митрополиту в Киево-Печерскую Лавру пришли 5 вооружённых солдат. Владимира вывели из Лавры через Всехсвятские ворота и зверски убили между валов Старой Печерской крепости, неподалеку от Никольской улицы.

Впрочем, есть мнение, что в этом злодеяние большевики никакого участия не принимали, а убили митрополита бандиты, приглашённые некими монахами Киево-Печерской Лавры, которые поддались большевистской пропаганде и клеветали на архипастыря, якобы он «обирает» Лавру, получающую большие доходы от богомольцев.

4 апреля 1992 РПЦ причислила митрополита Владимира (Богоявленского) к лику священномучеников. Его мощи находятся в Дальних пещерах Киево-Печерской лавры, в пещерной церкви Благовещения Пресвятой Богородицы.

Аримандрид Варлаам

Аримандрид Варлаам (в миру Коноплев Василий Ефимович) родился 18 апреля 1858 года. Сын горнозаводских крестьян. Его семья принадлежала к старообрядцам беспоповского толка. Путь в православие Варлаама был непростым. «Господи, покажи мне чудо, разреши мои сомнения», - просил он в молитвах, и в его жизни появился отец Стефан Луканин, который с кротостью и любовью разъяснял Василию его недоумения, и сердце его умиротворилось. 17 октября 1893г. в Пермском кафедральном соборе он принял миропомазание. Вскоре с Церковью соединились и 19 человек его родных.

6 ноября 1893 он поселился на Белой Горе и с того времени к нему стали стекаться желающие вести монашескую жизнь. Это место было таким уединённым, как . Он стал и первым настоятелем Белогорского Свято-Николаевского мужского монастыря.

В октябре 1918 года большевики разграбили Белогорский Свято-Николаевский мужской монастырь. Архимандрита Варлаама в наволочке из грубого полотна утопили в реке Каме. Варварскому разгрому подвергся весь монастырский комплекс: был осквернён престол, разграблены святыни, монастырские мастерские и библиотека. Некоторые монахи были расстреляны, а некоторые сброшены в яму и залиты нечистотами. Архимандрит Варлаам похоронен на кладбище в Перми.

Епископ Феофан (в миру Ильминский Сергей Петрович) родился 26 сентября 1867 в Саратовской губернии в семье церковного чтеца. Он рано остался без отца. Воспитывала его мать, человек глубоко религиозный, и его дядя - сельский протоиерей Димитрий. Сергей закончил Казанскую Духовную Академию, преподавал в Саратовском епархиальном женском училище. Только в 32 года он был рукоположен в сан священника. Современники вспоминали, что его пастырское обращение всегда было прямое и бескомпромиссное. По поводу убийства в Киеве Столыпина он сказал так: «Опять Иродиада беснуется, опять революционная, жидомасонская гидра требует главы слуг Государевых! »

В сентябре 1915 года отец Феофан был возведён в сан архимандрита Соликамского Свято-Троицкого монастыря. Когда в 1918 году новая власть заинтересовалась земельными угодьями, епископ Феофан заявил, что более боится страшного Суда и раскрывать информацию о монастырских владениях не будет. Под началом владыки организовывались многолюдные крестные ходы как протесты против гонений на церковь и грабежей монастырей.

В июне 1918 году епископ Феофан принял управление Пермской епархией после ареста и казни священномученика архиепископа Пермского Андроника, но вскоре и сам был арестован. 11 декабря 1918 года в тридцатиградусный мороз епископа Феофана многократно погружали в ледяную прорубь реки Камы. Его тело покрылось льдом, но он всё ещё оставался жив. Тогда палачи его просто утопили.

И ещё…

В 2013 году издательство ПСТГУ выпустило книгу-альбом «Пострадавшие за веру и Церковь Христову. 1917–1937», а 15 мая в Издательском Совете РПЦ состоялась встреча, посвященная изучению и сохранению памяти Новомучеников и исповедников Российских, организатором которой стал Православный Свято-Тихоновский гуманитарный университет.

Всем, кого заинтересовала эта тема, предлагаем узнать .

Двадцатое столетие есть трагичнейшее время в жизнедеятельности Русской Православной Церкви. Этот кратковременный индустриальный период совместил в себе множество вопиющих противоречий. Он стал временем абсурдного воплощения социальных утопий (таких как богоборческий коммунизм, грезящим «светлым будущим»), так и кровавой, предельно антигуманной, эпохой беспрецедентных гонений на православных христиан, граничащих с иррациональным, безумствующим геноцидом, истреблением веры и инакомыслия. С представленными гонениями на религиозную веру и социополитическое инакомыслие с точки зрения людских потерь и невероятной жестокости гонителей могут сравниться более масштабные исторические прецеденты – бесчеловечный Холокост, незаслуженно игнорируемый историографией геноцид армян в Турции в начале XX века.

Послереволюционные десятилетия «святой Руси» были заполнены жестокосердием мучителей, беспощадными казнями и расправами невинных, чудовищным выхолащиванием веры из сознания простого народа. Некогда великий древнехристианский апологет Тертуллиан говорил, что кровь мучеников является семенем будущего христианства. Так и Россия XX века явила миру неисчислимый сонм новомучеников и исповедников, чьи праведная жизнь и славное упокоение стали символом истинности и нерушимости христианской веры. Русская Церковь в прошлом столетии мученичеством десятков и сотней тысяч своих духовных чад засвидетельствовала свою приверженность Главе – Господу нашему Иисусу Христу. Сильнейшая заинтересованность исторической науки к таким аспектам религиозно-церковной жизни, как почитание святых, обусловлено возрастанием влияния духовной сферы в жизни общества, несмотря на продолжающийся процесс обмирщения. Современные христиане, пережив репрессивную «годину» и страшный период богоборческих гонений веры, озабочены сложным осознанием существования Церкви в светском государстве. А такое осознание нынешних реалий связывается с исторической преемственностью, с уважительным отношением к исповедническому подвигу, с невозможностью забвения стояния за веру новомучеников Российских. У разных историков существуют кардинально отличные оценки тех людских потерь, которые понесла Русская Православная Церковь в то смутное время.

Пытаясь проанализировать причины беспрецедентного конфликта между государственными и церковными институтами, некоторые из исследователей подмечают, что «резко отрицательное отношение идеологов новой власти к Русской Православной Церкви, её иерархии и духовенству, монашеству, как форме религиозной жизни, выразившееся в скрытых и явных гонениях, вместе с желанием этой власти также экспроприировать церковное имущество не могло, не привести Советскую власть к жестокому конфликту с этими организациями и верующими. В ходе этого конфликта погибли тысячи людей, стоявших очень далеко от политической борьбы, были разрушены огромные материальные богатства нации в виде храмов, монастырских и других зданий, уничтожены создававшиеся веками художественные произведения, закрыты знаменитые учебные заведения, в которых учились граждане не только России, но и других стран мира». Ныне вызрела объективная необходимость анализа сложных церковно-государственных отношений, основываясь на факте религиозных преследований Православной Церкви богоборческой властью в советский период.

В последние годы появилось немало литературы, посвящённой недоступной до недавнего времени области церковного прошлого, пережитого Русской Православной Церковью в 70-летний период советского режима. Это и сборники архивных материалов, и переизданные труды церковных историков в эмиграции, и работы современных исследователей.

Работа историка Церкви очевидным образом включает в себя не только изучение чисто церковных документов. Необходимо исследовать и тот исторический фон, на котором они возникли. В отношении церковной истории советского периода таким фоном служила активная целенаправленная деятельность государственных органов – деятельность, имевшая своей целью разложение и в конечном итоге уничтожение Русской Церкви. За последние годы появился целый ряд серьезных исследований и публикаций документов, раскрывающих механизмы вмешательства государства в церковные дела. В первую очередь здесь необходимо отметить подготовленный Н. Н. Покровским и С. Г. Петровым двухтомник «Политбюро и Церковь: 1922-1925» и изданное ПСТБИ «Следственное дело Патриарха Тихона» . Материалы этих изданий, однако, охватывают только первую половину 1920-х годов. Очевидно, что с 1925 года, то есть после смерти святого Патриарха Тихона, давление государства на Церковь не ослабело и полноценная публикация документов, иллюстрирующих это давление, еще ждет своего часа. Из значительных публикаций источников вышедших в последнее время необходимо также отметить сборник документов по новейшей истории Церкви на русском языке немецких исследователей Штриккера Г. и Реслера Р. «Русская Православная Церковь в Советское время (1917 – 1997)» и аналогичный сборник изданный в 1996 году Библейско-Богословским институтом Святого Апостола Андрея «Русская Православная Церковь и коммунистическое государство 1917 – 1941» . Несомненным достоинством последнего сборника является то, что все помещённые в нём документы разбиты на тематические разделы, что очень облегчает работу исследователя. Весьма полезны историографические наработки и систематическая архивная деятельность известный исследователь истории послереволюционных гонений на Русскую Православную Церковь иеромонах Дамаскин (Орловский). Связанной с этой темой является проблема поддержки или осуждения пострадавшим духовенством и мирянами расколов тех лет и оппозиционных движений. Крупным исследовательским центром по изучению новейшей церковной истории стал Православный Свято-Тихоновский гуманитарный университет, выпустивший самый значительный и наиболее цитируемый сборник церковных документов и продолжающий свою издательскую деятельность по многим направлениям новейшей церковной истории. Помимо исследовательской работы, университет ежегодно организует международную богословскую конференцию, самая обширная секция которой посвящена новейшей церковной истории. Работы участников конференции публикуются в ежегодном сборнике.

Говоря о документальных источниках, необходимо отметить, что «в течение длительного времени история этой национальной трагедии была известна лишь в общих чертах и большей частью в намеренно искажённом виде. Как теперь стало известно, существовала продуманная система дезинформации, как внутри страны, так и за её пределами, которая действовала очень эффективно, так что и собственные граждане, и иностранцы часто оказывались введёнными в заблуждение относительно причин и хода этого конфликта. Подлинные документы, возникавшие в ходе выполнения соответствующих инструкций, как и сами инструкции, носили гриф «совершенно секретно», иногда передавались в зашифрованном виде, и как во время самих гонений против Церкви и верующих, так и много позднее, хранились за семью печатями в секретных фондах и не были известны».

Существуют глубокие исследования православных клириков – В. Цыпина Л. Регельсона, Г. Митрофанова. Для церковных работ характерным является обращение, в первую очередь, к судьбам мученически погибших в годы репрессий священнослужителей и мирян, а также к теме расколов и оппозиций, возникших в Московском Патриархате в 1920-1930-е гг. К сожалению, работы данных авторов, посвященные истории всей Русской Церкви неизбежно ограничены, так как региональный материал (истории отдельных епархий) представлен в них лишь фрагментарно. Стоит отметить замечательные монографии светских исследователей М. В. Шкаровского, А. Н. Кашеварова и др. Интересные публикации стали появляться в периодических изданиях (журналах и альманахах), была переведена и опубликована монография канадского профессора русского происхождения Д. В. Поспеловского «Русская православная церковь в XX веке». В исследованиях В. А. Алексеева, О. Ю. Васильевой, А. Н. Кашеварова, М. Ю. Крапивина, М. И. Одинцова М. Б. Данилушкина, С. Фирсова рассматриваются вопросы, которые ранее игнорировались, либо освещались очень поверхностно. Среди них - роль отдельных членов большевистского руководства в осуществлении антицерковных мероприятий, деятельность органов «госбезопасности» в области борьбы с религией, использование Церкви во внешнеполитических интересах и т.д.

Каково же общее состояние литературы о канонизации новомучеников? Среди работ, посвященных канонизации, большую ценность представляют следующие тексты. Например, в работе протоиерея Владислава Цыпина содержится обзор канонизации святых в Российской Церкви вплоть до 1988 г., архимандрит Макарий (Веретенников) опубликовал детальную работу о подготовке и проведении канонизации святых на Поместном соборе 1988 г., а игумен Андроник (Трубачев) написал комплексное историографическое историческое исследование о канонизации русских святых вплоть до XX в. Митрополит Ювеналий (Поярков), с 80-х гг. возглавляющий в Русской Православной Церкви Комиссию по канонизации святых, детально описал в своих мемуарах основные аспекты деятельности возглавляемой им комиссии, изложил общие критерии, которыми руководствовалась комиссия при подготовке новых прославлений. Автор включил в книгу содержательные доклады о прославлении новомучеников и исповедников XX в. О критериях, используемых в сложной и многоступенчатой процедуре канонизации, писал архимандрит Георгий (Тертышников) .

Прославление святых находится в поле научных интересов светских ученых. Социологическое исследование прославления русских святых в XX в. проведено К. С. Емельяновым, уделившим особое внимание стратификации, которую канонизации вносят в сообщество верующих. Функционирование практик канонизации в русской православной культуре XX в. исследователь трактовал с интересной позиции; ныне Русская Церковь уже не узаконивает народные практики почитания, но сама предлагает обществу святых для почитания. М. М. Лоевская предприняла комплексное изучение житий новомучеников XX в. в диссертации, посвященной развитию житийного жанра в кризисные эпохи истории . Итак, исследования по вопросу канонизации святых в Русской Церкви многочисленны, но обладают обобщенным характером.

Основные направления исследований о почитании новомучеников, появившихся после канонизации последних, так или иначе выводят на проблему уникального в событиях церковной истории XX в. Можно с уверенностью предположить, что в XXI в. в русской православной религиозной культуре продолжится освоение смысловых полей и значений, порожденных опытом религиозной жизни ушедшего XX в. Обсуждение российского опыта жертвенности и святости способно открыть перед богословами и учеными-историками новые перспективы развития как христианской мысли, так и церковной историографии.

«Иже во всем мире мученик Твоих, яко багряницею и виссом, кровьми Церковь Твоя украсившеся, Христе Боже…»

Эти слова в полной мере отражают ту кровавую эпоху первой половины ХХ века, когда Русская Православная Церковь совершила великий подвиг стояния в вере, засвидетельствовав свою любовь ко Христу мученичеством миллионов своих чад, которые, как звезды на тверди небесной, сияют над Русской землей.

В феврале 1917 года в России пала монархия и к власти пришло Временное Правительство. Но уже в октябре власть в России оказалась в руках большевиков. Они захватили Кремль в тот самый момент, когда здесь заседал Поместный Собор, избиравший Патриарха Московского и всея Руси. Святитель Тихон был избран на Патриарший Престол через десять дней после прихода к власти большевиков. В 1917 году начался самый трагический период в истории Русской церкви Борьба с религией была частью идейной программы новой большевистской власти. После захвата власти, 26 октября 1917 года, большевики издали «Декрет о земле», объявлявший о национализации всех церковных и монастырских земель «со всем их живым и мертвым инвентарем». 16-18 декабря последовали декреты, лишавшие юридической силы церковный брак. отделявшие церковь от государства и школы от церкви. государства и школы от церкви», в соответствии запрещено было религиозное воспитание и преподавание религии в школах. Сразу же после победы революции начались жестокие гонения на Церковь, аресты и убийства священнослужителей. Первой жертвой революционного террора стал петербургский протоиерей Иоанн Кочуров, убитый 31 октября 1917 года: его смерть открыла трагический список новомучеников и исповедников Российских, включающий имена десятков тысяч представителей духовенства и монашествующих, сотен тысяч мирян. 25 января 1918 года в Киеве был убит митрополит Киевский Владимир (Богоявленский). Вскоре расстрелы и аресты духовенства приобрели массовый характер. Казни священнослужителей совершались с изощренной жестокостью: их закапывали в землю живьем, обливали на морозе холодной водой до полного обледенения, варили в кипятке, распинали, засекали до смерти плетьми, зарубали топором. Многих священнослужителей перед смертью пытали, многие были казнены вместе с семьями или на глазах у жены и детей. Церкви и монастыри подвергались разгрому и разграблению, иконы - поруганию и сожжению. Разнузданная компания против религии была развернута в прессе. 26 октября 1918 года, в годовщину пребывания большевиков у власти, Патриарх Тихон в послании Совету народных комиссаров, говорил о бедствиях, постигших страну, народ и Церковь: «Вы разделили весь народ на враждующие между собой станы и ввергли его в небывалое по жестокости братоубийство… Никто не чувствует себя в безопасности; все живут под постоянным страхом обыска, грабежа, выселения, ареста, расстрела. Хватают сотнями беззащитных, гноят целыми месяцами в тюрьмах, казнят смертию часто без всякого следствия и суда… Казнят епископов, священников, монахов и монахинь, ни в чем не повинных». Вскоре после этого письма Патриарх Тихон был посажен под домашний арест, а гонения продолжились с новой силой. 14 февраля 1919 года Наркомат юстиции издал постановление об организованном вскрытии мощей. Были назначены специальные комиссии, которые в присутствии священнослужителей и мирян публично оскверняли мощи святых. Целью кампании была дискредитация Церкви и разоблачение «фокусничества и шарлатанства». 11 апреля 1919 года были вскрыты мощи преподобного Сергия Радонежского. Накануне перед воротами Троице-Сергиевой Лавры собралась толпа богомольцев, молебны преподобному совершались всю ночь. 29 июля 1920 года Совнарком издал постановление о ликвидации мощей, через месяц Наркомат юстиции постановил передавать их в музеи. Впоследствии многие были впоследствии перевезены в Ленинградский музей атеизма и религии, расположившийся в помещениях Казанского собора. Революция и гражданская война привели к экономической разрухе. Летом 1921 года ситуацию усугубила засуха. В поволжье и некоторых других регионах начался голод. К маю 1922 года голодало уже около 20 миллионов человек, около миллиона скончалось. Вымирали целые деревни, дети оставались сиротами. Именно в этот момент большевистская власть решила использовать для нанесения новых ударов по Церкви. 19 марта 1922 года В.И.Ленин составил секретное письмо членам Политбюро, в котором предлагалось использовать голод как повод для полного разгрома церковной организации в России: «Все соображения указывают на то, что позже сделать нам этого не удастся, ибо никакой иной момент, кроме отчаянного голода, не даст нам такого настроения широких крестьянских масс, который бы либо обеспечивал нам сочувствие этой массы, либо, по крайней мере, обеспечил бы нам нейтрализование этих масс в том смысле, что победа в борьбе с изъятием ценностей останется безусловно и полностью на нашей стороне... Поэтому я прихожу к безусловному выводу, что мы должны именно теперь дать самое решительное и беспощадное сражение черносотенному духовенству и подавить его сопротивление с такой жестокостью, чтобы они не забыли этого в течение нескольких десятилетий». По всей стране начались судебные процессы против священнослужителей и мирян, Их обвиняли в сопротивлении изъятию церковных ценностей. 26 апреля в Москве перед судом предстали 20 священников и 34 мирянина, В конце мая был арестован Петроградский митрополит Вениамин (Казанский): он и еще 85 человек якобы подстрекали верующих к сопротивлению властям. Митрополит и другие обвиняемые были приговорены к расстрелу. Помимо гонений со стороны безбожной власти, удары по Церкви наносили внутренние расколы. К 1922 году оформилось движение обновленцев. Его деятели этого раскола ратовали за отмену многовековых традиций, введение женатого епископата и целый ряд других новшеств. Главным в программе обновленцев было свержение законной церковной иерархии во главе с Патриархом Тихоном. Для этой цели они вошли в альянс с ГПУ, при помощи которого добились отстранения патриарха от власти. В период между летом 1922 и летом 1923 года власть в Церкви фактически находилась в руках обновленцев. 2 мая в Храме Христа Спасителя они провели лжесобор, в котором участвовало 476 делегатов, в том числе 62 архиерея. Лжесобор постановил лишить Патриарха Тихона сана и монашества, отменить восстановление патриаршества. Патриарх Тихон решения лжесобора не признал. В 1922 Патриарх находился под домашним арестом, а в начале 1923 года был переведен в тюрьму на Лубянке, где его подвергали регулярным допросам. 16 июня он обратился в Верховный суд с заявлением, в котором раскаялся в своей антисоветской деятельности 25 июня Патриарха освободили. 9 декабря 1924 года на Патриарха Тихона было совершено покушение, в результате которого его келейник Я.Полозов, вставший между Патриархом и бандитами, был убит. После этого здоровье Патриарха стало ухудшаться. Сотрудник ГПУ Тучков, отвечавший за контакты с Церковью, потребовал от Патриарха издать послание с выражением лояльности советской власти и осуждением эмигрантского духовенства. Текст послания был составлен, однако Патриарх отказывался его подписывать. 7 апреля Патриарх скончался, так и не подписав послание. На следующий день после его кончины текст послания, якобы подписанный Патриархом, был опубликован в «Известиях». Местоблюстителем Патриаршего престола после смерти Патриарха Тихона был избран митрополит Крутицкий Петр. Гонения на Церковь между тем все ужесточались. Петр вскоре был арестован, к обязанностям заместителя Патриаршего Местоблюстителя приступил митрополит Нижегородский Сергий (Страгородский) Но и он в конце 1926 года был арестован и отстранен от управления Церковью. К тому времени многие архиереи томились в лагерях и тюрьмах по всей России. Более 20 архиереев находились в бывшем Соловецком монастыре, превращенном в «Соловецкий лагерь особого назначения». 30 марта 1927 года митрополит Сергий был освобожден из заключения. 7 мая он обратился в НКВД с ходатайством о легализации церковного управления. В качестве условия такой легализации Сергий должен был высказаться в поддержку советской власти, осудить контрреволюцию и эмигрантское духовенство. 29 июля митрополит Сергий и сформированный им Временный Патриарший Синод издали «Декларацию», содержавшую благодарность советскому правительству за «внимание к духовным нуждам православного населения», призыв «не на словах, а на деле» доказать лояльность советской власти и осуждение «противосоветских выступлений» некоторых заграничных архиереев. «Мы хотим быть православными и в то же время сознавать Советский Союз нашей гражданской Родиной, радости и успехи которой - наши радости и успехи, а неудачи - наши неудачи». Издание «Декларации» не приостановило гонений на Церковь. В 1931 году был взорван Храм Христа Спасителя. По всей стране боролись с колокольным звоном, срывали и разбивали колокола. Продолжалось уничтожение икон и осквернение святынь. Аресты и расстрелы священнослужителей не прекращались. Первый удар был нанесен по противникам «Декларации» митрополита Сергия, затем по прочим архиереям. Борьба митрополита Сергия за легализацию Церкви и облегчение судьбы арестованных архиереев имела лишь относительный успех. Все новые и новые аресты происходили на глазах Заместителя Патриаршего Местоблюстителя, который был бессилен что-либо сделать. В результате беспрецедентных по своим масштабам гонений 1930-х годов Церковь в СССР была почти полностью разгромлена. К 1939 году на всей территории страны оставалось лишь около 100 действующих храмов, ни одного монастыря, ни одного церковного учебного заведения и лишь четыре правящих архиерея. Еще несколько архиереев служили настоятелями храмов. Страшным памятником страшной эпохи является Бутовский полигон, на котором в 30-х годах многие тысячи людей были расстреляны по обвинению в шпионской, антисоветской и контрреволюционной деятельности. Здесь, наряду с людьми зрелого возраста и глубокими стариками, расстреливали студентов и даже школьников. Самым младшим из расстрелянных на Бутовском полигоне было 15, 16 или 17 лет: таких здесь было уничтожено несколько десятков. 18-20-летних расстреливали сотнями. Мальчиков привозили вместе со старшими в крытых грузовых машинах, куда вмещалось до 50 человек. Осужденных заводили в барак, проверяли их личность по фотографиям и имеющимся документам. Процедура проверки и переклички могла длиться несколько часов. На рассвете осужденных ставили на край глубокого рва; стреляли из пистолета в упор, в затылок. Тела убитых сбрасывали в ров и при помощи бульдозера засыпали землей. Значительную часть расстрелянных составляли «церковники» - епископы, священники, монахи, монахини и миряне, обвиненные в принадлежности к «церковно-монархической организации». Большинство расстрелянных по этой статье принадлежало к Русской Православной Церкви: в числе Бутовских новомучеников – шесть архиереев, более трехсот священников, дьяконы, монахи и монахини, псаломщики и регенты церковных хоров. Бутовская фабрика смерти работала безостановочно. Как правило, в течение одного дня расстреливали не менее ста человек; в иные дни расстреливали по 300, 400, 500 и более человек. Их кости до сего дня лежат на Бутовском полигоне, покрытые тонким слоем земли. Положение Церкви стало меняться после начала Второй мировой войны. После подписания Молотова-Риббентроппа, к СССР были присоединены Западная Украина и Западная Белоруссия, а в 1940 году - Бессарабия, Северная Буковина и Прибалтика. В результате резко возросло число приходов Русской Православной Церкви. Когда началась Великая отечественная война, митрополит Сергий одним из первых обратился к народу по радио с призывом встать на защиту отечества. Церковь, обескровленная На средства, собранные Церковью, была создана танковая колонна имени Димитрия Донского. Патриотическая позиция Церкви не осталась незамеченной, и уже в 1942 году гонения на Церковь значительно ослабли. Переломным моментом в судьбе Церкви стала личная встреча Сталина с митрополитами Сергием (Страгородским), Алексием (Симанским) и Николаем (Ярушевичем), состоявшаяся 4 сентября 1943 года по инициативе диктатора. В ходе встречи был поставлен целый ряд вопросов: о необходимости созыва Архиерейского Собора для избрания Патриарха и Синода, об открытии духовных учебных заведений, об издании церковного журнала, об освобождении архиереев, находившихся в заключении и ссылке. На все вопросы Сталин дал положительный ответ. Московской Патриархии был предоставлен особняк в Чистом переулке, где она располагается и поныне. Открытые гонения были временно прекращены. Многие православные приходы возобновляли свою деятельность на оккупированных немцами территориях, но после того, как Красная Армия изгоняла оттуда немцев, эти приходы уже не закрывались. Новая волна гонений на Церковь началась в 1958 году. Она была инициирована Н.С.Хрущевым, первый секретарь ЦК КПСС пообещал за двадцать лет построить коммунизм, а в 1980 году показать по телевизору «последнего попа». Возобновилось массовое закрытие храмов и монастырей, была значительно усилена антирелигиозная пропаганда. В СССР был взят курс на бескровное уничтожение Церкви. Власти стремились оказать мощное идеологическое давление на Церковь разрушить ее изнутри и дискредитировать в глазах народа. Органы госбезопасности предлагали священникам отречение от Бога и вступление на стезю пропаганды «научного атеизма». Для этой неблагородной миссии подыскивали, как правило, тех священнослужителей, которые или состояли под запрещением, или имели канонические нарушения, или находились «на крючке» у властей и боялись репрессий. 5 декабря 1959 года газета «Правда» опубликовала статью, в которой от Бога и Церкви отрекался бывший протоиерей и профессор Ленинградской духовной академии Александр Осипов. Отречение это выглядело внезапным и неожиданным, однако на самом деле Осипов на протяжении многих лет был сексотом и писал доносы в КГБ на своих собратьев-священнослужителей. Его отречение тщательно и долго готовилось сотрудниками госбезопасности. Осипов стал обличителем «религиозных предрассудков». Умирал он мучительно и долго, но и на смертном одре не уставал заявлять о своем атеизме: «У “боженек” милостей выпрашивать не собираюсь». В хрущевские годы, важную роль в деле сохранения Церкви сыграл митрополит Ленинградский и Новгородский Никодим (Ротов). В 18-летнем возрасте став монахом, он уже в 33 года возглавил одну из крупнейших епархий - Ленинградскую. Будучи постоянным членом Синода и председателем Отдела внешних церковных сношений, митрополит Никодим при престарелом Патриархе Алексии I в значительной степени определял внутреннюю и внешнюю политику Церкви. В начале 60-х годов в епископате происходила смена поколений: многие архиереи старого поставления уходили в мир иной, и надо было искать им замену, а власти препятствовали рукоположению в епископский сан молодых образованных клириков. Митрополит Никодим сумел переломить эту ситуацию и получить разрешение мотивируя это тем, что они необходимы для международной, миротворческой и экуменической деятельности Церкви. Дабы предотвратить закрытие Ленинградской духовной академии, митрополит создал в ней факультет иностранных студентов, а для предотвращения надругательства над священнослужителями во время пасхального крестного хода (что было обычным делом), он стал приглашать на пасхальные богослужения иностранные делегации. В расширении международных и экуменических контактов митрополит видел одно из средств для защиты Церкви от гонений со стороны богоборческой власти. При этом на словах митрополит был предельно лоялен властям и в своих многочисленных интервью зарубежным средствам массовой информации отрицал гонения на Церковь: это была плата за возможность работать над постепенным омоложением церковного клира. После отставки Хрущева и прихода к власти в 1967 году Л.И.Брежнева положение Церкви мало изменилось. Вплоть до конца 1980-х годов Церковь оставалась социальным изгоем: невозможно было открыто исповедовать христианство и при этом занимать хоть сколько-нибудь значимое положение в обществе. Количество храмов, священнослужителей, студентов духовных школ и насельников монастырей жестко регламентировалось, а миссионерская, просветительская и благотворительная деятельность была запрещена. Церковь по-прежнему находилась под строжайшим контролем. Перемены в жизни Русской Православной Церкви начались в 1985 году с приходом к власти в СССР М.С.Горбачева и началом политики «гласности» и «перестройки». Впервые после многих десятилетий Церковь начала выходить из вынужденной изоляции, ее руководители стали появляться на общественных трибунах. В 1988 состоялось Празднование 1000-летия Крещения Руси. Мероприятие задуманное изначально как узко церковное мероприятие, вылилось во всенародное торжество. Стало очевидно, Православная Церковь доказала свою жизнеспособность, она не сломлена гонениями, и имеет высокий авторитет в глазах народа. С этого юбилея началось второе массовое Крещение Руси. В конце 1980-х и начале 1990-х годов миллионы людей на всем пространстве бывшего Советского Союза пришли к православной вере. В крупных городских храмах крестились десятки и сотни людей ежедневно. За следующие 20 лет в России число приходов пятикратно увеличилось, а количество монастырей выросло более чем в сорок раз. Беспрецедентный количественный рост Русской Православной Церкви сопровождался кардинальными переменами в ее социополитическом положении Православной Церкви. После семидесяти лет гонений Церковь вновь стала неотъемлимой частью общества, признанной духовно-нравственной силой. Впервые после многих столетий Церковь обрела право самостоятельно, без вмешательства со стороны светских властей, определять свое место в обществе, выстраивать свои отношения с государством. На рубеже XX и XXI веков Русская Церковь возродилась во всем своем величии. Сегодня у Церкви имеются широкие возможности для просветительской, миссионерской, социальной, благотворительной, издательской деятельности. Возрождение церковной жизни стало плодом самоотверженного труда миллионов людей. Однако оно бы не произошло, если бы не было тех многочисленных мучеников и исповедников веры, которые в ХХ веке предпочли смерть отречению от Христа и которые ныне, предстоя престолу Божию, молятся за свой народ и за свою Церковь.